Филип Фармер - Властелин тигр [= Владыка тигр, Бог-тигр, Властитель тигр, Лорд Тигр]

А Бойгур, знающий, что воспитанный обезьянами ребенок не может остаться человеком — по крайней мере не в этой Вселенной, — решил заменить обезьян лилипутами. Ему как раз подвернулась небольшая бродячая труппа, обвиняемая в убийстве и грабеже, совершенном в Аддис-Абебе, и он, пустив в ход связи и деньги, добился для них освобождения. За это лилипуты согласились вырастить и воспитать ребенка. Согласились поселиться для этого в долине, затерянной посреди Мандебских гор Пообещали прикидываться при этом обезьянами — ребенок, ничего не ведающий о разнице между людьми и приматами, должен был поверить. После того как Расу исполнилось бы восемнадцать, им полагалась свобода.

Маленький Рас был привязчивым и добрым ребенком, но вместе с тем бесстрашным и независимым. Настолько бесстрашным, что Бойгур окрестил его Расом Тигром — «Рас» в переводе с амхарского означало «Властелин», а второе имя малыш получил в честь нормандского предка, основателя рода Беттриков.

Многие вещи прояснялись теперь, но еще больше возникало и вопросов. Почему Мирьям столь многого смущалась и то и дело приходила в замешательство? Может, она и была слегка не в себе, но не злая и любила Раса как собственного сына. Рас отвечал ей тем же, да и всех прочих амхарских лилипутов он любил так же сильно, как Юсуфу, своего отца, лилипута арабского происхождения.

Хижина у озера в точности повторяла ту, что была построена родителями Тарзана, хижину из первой книги о нем — теперь Рас понял, что означали в ней два человеческих скелета и один крохотный — детеныша гориллы. Понял, почему нашел в ней охотничий нож, почему должен был учить английский самостоятельно, по книгам — предполагалось, что так поступал Тарзан. Но Расу больше нравилось рисовать на бумаге карандашами, пытаться запечатлеть зрительные образы, как это делалось на картинках из тех же книг. Вот Юсуфу и пришлось маленько подтолкнуть его с изучением английской грамоты, но старался он это сделать за пределами досягаемости невидимых ушей и глаз Бойгура. А позже он научил Раса и говорить на английском, правда, с сильной примесью суахили, который был родным языком его матери. Юсуфу делал это в глубокой тайне от Бойгура — узнай тот о нарушении его приказов, он убил бы непокорного лилипута.

В той же хижине Рас обнаружил золотой медальон с портретом очаровательной женщины внутри. Рас носил его на шее целых шесть месяцев, пока тот не пропал, украденный, видимо, мартышками за время купания в озере. Теперь только он узнал, что носил на шее портрет своей родной матери.

Много чего еще находилось в этой хижине, но все сгорело во время пожара.

— События идут своим собственным путем, постоянно выходят из-под контроля, — буркнул Бойгур, точно недовольный тем, что не до конца был властен над окружающей реальностью.

— Но почему ты убил мою мать? — спросил Рас. — И почему убил ее стрелой вонсу, заставив меня поверить в их виновность?

— Твою мать?! — ошеломленно захлопал ресницами Бойгур. И тут же сообразил. — А, ты имеешь в виду Мирьям. Это было совершенно необходимо, сынок. Приемная мать Героя была поражена прямо в сердце стрелой черного дикаря, а Герой отомстил и убийце, и всему его племени. Надежды на то, что вонсу доберутся до Мирьям, сами, практически не было — слишком великий ужас перед Страной духов посеял я среди них еще до твоего рождения. Они сторонились плато, как чумы. Поэтому пришлось пойти на маленькую хитрость — мы убили Мирьям, ты же отомстил за ее смерть. Помимо всего прочего, эти вонсу заслужили наказание — они ведь развратили тебя, испортили. Ты спал с их женщинами, а Герой такого никогда не делал. Да, я желал им смерти и хотел, чтобы ты осуществил месть своими руками, вернув себе тем самым свое истинное предназначение. По крайней мере эта часть Книги осуществилась в точности.

Рас, подавив горячее желание размазать старика по стене, спросил:

— Зачем твои люди, что были в вертолете, перестреляли вонсу всех до последнего? Я уже и так собственноручно перебил почти всех воинов. Да, я был окружен, но их оставалось всего ничего. Зачем же нужно было убивать детей и женщин? Ты не должен был этого делать!

— Это вина тех двух кретинов на вертолете, — раздраженно отозвался Бойгур. — Они решили, что ты в большой опасности, и открыли огонь. И не сумели вовремя остановиться — так они мне объяснили, во всяком случае. Эти двое знали о моей нелюбви к вонсу и не видели в содеянном ничего страшного. Я отчитал их за самодеятельность и превышение полномочий, но дело было сделано.