Йен Уотсон - Книга Звезд

Луиджи закричал:

— Разоблачения Йалин вызвали колоссальный взрыв стихийного протеста! Ничего бы этого не произошло, если бы Миротворцы дали ей договорить. Вот что вызвало всеобщее возмущение.

— Они найдут ваши листовки, идиот!

— Найдут? Найдут? И не надейся! Зато мы вытащили Божественный разум на белый свет! Мы его разоблачили!

Тут из всеобщей свалки появилась разгоряченная и сияющая Патриция, таща за собой Тессу. На земле лежала женщина, она истекала кровью и стонала, а люди, не разбирая дороги, наступали прямо на нее. Толстый мужчина, притоптывая на месте и держась за сломанный палец, рычал, как разъяренная свинья. Тесса заходилась кудахтающим смехом, и на какое-то мгновение мне показалось, что во всех этих людях было что-то детское. Это они были детьми, а не я. Они не знали ничего. Они никогда не дрались по-настоящему, они не видели разоренного Веррино. Они даже не знали, что такое боль, пока сами ее не испытали. (Значит, чтобы стать зрелым человеком, нужно пройти через войну?)

Именно в этот момент в Базилике друг за другом раздались три громких хлопка. Потянуло жаром.

— Что там такое, во имя.»

— Зажигательные бомбы, Проф, — ужасно довольная собой, сказала Патриция, в то время как прихожане, отпихивая друг друга, пытались вырваться наружу. — Пошли, Луи, пора действовать! Только осторожно, из-за спин.

— Ну, я-то знаю!

— Долой Божественный разум! — закричала она. Они растворились в толпе.

Я набросилась на Бернардино:

— Ты меня подставил! Ты обманул меня!

— Это не я. Я удивлен не меньше, чем ты. О, у нас был план спасти тебя от Миротворцев; быстро вывести из церкви. Но такого мы не планировали! Наверное, Пат и Луи придумали это потихоньку от всех.

— Если ты такой мастер читать по лицам, как же ты не догадался?

— Я не заглядывал в лицо Пат — потому что уж и без того хорошо ее знаю. Я и подумать не мог!

Из Базилики начал выползать дым. Оттуда все еще раздавались жуткие крики.

Бернардино выглядел совершенно несчастным.

— Я не знал ee!

Трудно было сказать, что мучило его больше: страдания людей внутри горящего здания или осознание собственной неспособности быть проницательным.

Тесса показала пальцем, унизанным кольцами, на южную сторону площади.

— Миротворец идет, — словно актриса на сцене, объявила она. Лично я ничего не могла разглядеть со своего места в нижнем ряду.

— Это не просто Миротворец, — закричал Проф. — Смотрите, смотрите.

Возможно, беспорядков не было уже в течение нескольких столетий, тем не менее реакция Божественного разума последовала мгновенно: его офицеры были вооружены баллончиками милосердия, какие используют медики. Они усмиряли бунтовщиков с помощью газа.

Увидев это, Бернардино не стал размышлять. Или по-рыцарски безрассудно решил доказать мне свою преданность.

Для него, Профа и Тессы очевидным; выходом было бы вдохнуть газ, повалиться вместе с падающими людьми, а потом попытаться выбраться. Меня бы, разумеется, арестовали. Узнать меня было куда как легко: ребенок в белой сутане.

Вместо того чтобы воспользоваться всеобщей суматохой, Бернардино начал действовать, повинуясь внезапному порыву, который оказывается иногда наилучшим. Он погнал нас перед носом у надвигающегося Миротворца к набережной. Прокричав что-то об эвакуации жертв — как будто это было его заботой, — он вскочил в стоящий наготове «вапоретто». Водитель не слишком упирался по поводу смены командира, особенно когда Бернардино вышвырнул его за борт. Потом Бернардино приказал обезумевшим от ужаса людям прыгать в лодку — чтобы мы могли затеряться среди них, — и мы тотчас отчалили, в то время как некоторые еще пытались забраться на борт. Пара мужчин полетела в воду, где присоединилась к водителю «вапоретто». Мы направились прочь от набережной по обычному маршруту — к острову Лидо. Как всякая обычная пассажирская лодка.

Естественно, подобный способ побега превратил нас в прекрасную мишень посреди безлюдной морской глади, где нас могла заметить любая механическая чайка.

И все же нам почти удалось скрыться.

Откуда-то со стороны Лидо появилась странная конструкция. Раскачиваясь, она двигалась в нашем направлении.

Это был воздушный шар размером со шлюп, выкрашенный в красную и белую полоску, под которым болталась корзина. Эту корзину тащила упряжка из четырех крупных белых птиц. Шеи птиц напоминали длинных змей. Лениво, но неутомимо взмахивая широкими крыльями, увлекая за собой плетеную корзину шара и баллонет, они стремительно приближались. Два Миротворца в небесно-голубом, крепко уцепившись за веревки корзины, смотрели на нас.