Йен Уотсон - Книга Звезд

— О, но ты же вернешься. Я уверен, что смогу это сделать. Теперь, когда мы с тобой одно целое, как можно в этом сомневаться? Как ты сказала, наши отношения так трогательны: мы теперь словно мать и дочь. Хейхо, богиня и ее дочь!

— Очень мило, я тронута. Только трогать-то теперь нечего. Кажется, у меня нет рук. Полагаю, передумывать ты не собираешься?

— Ни в коем случае. Я вздохнула.

— Ну что ж, поскорее займемся делом?

— Умница!

Внезапно возникли образы; и если кружилась я, то и образы кружились вместе со мной. Наверное, это так. Как верхушка игрушечного волчка, вращаясь в сторону, противоположную его движению, показывает рисунок, так череда образов поплыла вокруг меня.

Я жадно пила эти образы. Я не могла остановиться. Для меня не существовало больше ничего, поэтому образы стали для меня всем, и думаю, что именно это глубоко впечатывало их в мое сознание, так же как когда-то я вписывала свои образы в ткань, созданную Червем.

Если бы у меня были глаза, я бы их закрыла, чтобы избавиться от этих образов, и, может быть, мне удалось бы отвертеться от путешествия в Идем по психосвязи в качестве посланника Червя, его шкодливой лапы. Может быть, я смогла бы стать одной из простых душ женщин реки, заново переживающих свою и чужую жизнь.

Но я не смогла, так что и не стала.

Как передать эти образы? Они давили на меня, если можно так выразиться. Это были не просто картинки. Они передавали знание, и это знание наполняло мой ум словно ниоткуда. Словно Червь точно знал, как сплетаются мои мысли, и передавал им свой рисунок, превращающийся в одеяние, которое я носила внутри себя.

Краденая одежда! Червь стащил ее оттуда, где она висела: на линии, связывающей Сыновей Адама (теперь поверженных) с далеким Божественным разумом.

Я начала понимать эту психосвязь. Каким-то образом. Возможно, «понимать» — это слишком громко сказано. Просто я знала, как буду ее использовать, так же как знала, что нужно сделать, чтобы заговорить, но, что при этом происходит у меня во рту, я не знала.

Мне стало известно, словно я знала это уже с рождения, как Божественный разум послал корабли с семенами жизни на борту. Когда прибыл первый корабль, эти семена приспособились к нашему миру. Из вещества корабля возникли тела, в которые вдохнули разум: его Божественный разум мог вернуть в Идем, когда тело умирало. Он мог вернуть всех натуральных потомков тех первых «искусственных» колонистов и перенести их разум в искусственные тела, чтобы в Идеме они прожили вторую жизнь, всех, за исключением тех, кто попал в хранилище-Ка Червя. Так Божественный разум населил вселенную людьми и создал вышеупомянутое знание.

Все это немного расходилось с жестокими и смутными представлениями Сыновей. Андри как-то рассказал мне, что все мы — куклы, наделенные разумом, полученным из Идема. Не так! Только у первого поколения были искусственные тела. Потом это были уже живые люди нашего мира. Тем не менее психосвязь сохранилась и передавалась из поколения в поколение, как голубые глаза или рыжие волосы.

— Идем, должно быть, становится перенаселенным, — заметила я.

— Ах, но вторая жизнь тоже небесконечна, она закончится, как только износится тело.

— А что будет с их Ка после этого? Они просто растворятся? Испарятся или как?

— Может быть, — весело сказал Червь, — Божественный разум их съедает. Но тебя я верну назад, обещаю, и ты мне расскажешь, что же он такое и зачем ему вообще нужны человеческие существа.

— «Нужны человеческие существа»: что ты имеешь в виду?

— Подумай: Божественный разум использует людей как инструмент на далеких планетах, как свои глаза и уши. Зачем ему нужны люди, если он может посылать машины, способные создавать людей? Каков его план? Какую роль играют в нем люди? Кто придумал этот план? А я? Тысячи лет назад меня поместили сюда, чтобы остановить развитие разума. Кто это сделал? Зачем? Ну ладно, тебе пора!

— Эй, я не готова! Я не знаю еще миллион вещей.

— Я тоже. Я и сам в этом ничего не понимаю, так вот.

Хо-хо. Прямо как я. (Внимание: «Пока в воде нет жалоносцев!»)

Образы растаяли в голубом свете. Меня похлопали по спине, если можно так сделать в Ка. Нужно ли говорить, что даже легкое прикосновение к волчку заставляет его бешено вращаться…

Я понеслась с головокружительной скоростью, словно мотылек, подхваченный бурей.

Буря: о да, впереди была буря. Только не обычная буря с облаками и дождем, громом и молниями. Голубая пустота колыхалась и бурлила; благодаря образам я знала почему.