Йен Уотсон - Книга Бытия

…Меня тянет вниз, я опускаюсь вместе с розой.

Над Мужским Домом Юг по небу струилась кровь. Алый поток разливался над Главной башней Братства, над кирхой и часовней, где по выходным проходили службы.

Пэли придирчиво разглядывала закат. Претенциозное окно второго этажа, сложенное из множества мелких толстых стекол, было широко раскрыто; найти здесь раму на петлях было уже большой удачей!

— Должно быть, там, наверху, тонны пыли, — сказала она.

Йалин заканчивала упаковывать вещи.

— Пыли? — Она подняла глаза.

— Ну а отчего здесь такие закаты? Облаков совсем нет. Это все из-за пыли.

Йалин тоже подошла к окну и встала рядом с подругой. И правда, небо было чистым, если не считать тончайших муслиновых облаков, застывших в вышине, будто кто-то легко прошелся по небу тонкой кистью. И почти весь купол неба был очень яркого цвета.

Пэли указала рукой в сторону запада:

— Держу пари, в этой пустыне только что закончилась сильнейшая песчаная буря. И на что годится твой сумасбродный план, если представить, что воздушный шар влетит в песчаную бурю? Если он еще сможет потом оторваться от земли!

— Воздушные шары обычно отрываются от земли, дорогая.

— Да, а как с планом? Что скажут в храме реки? Тебе же нужно получить их благословение.

— Хм, — сказала Йалин. — Посмотрим.

— Так что ты будешь делать, если вдруг песчаная буря?

— Мы будем лететь высоко, Пэли. Там, где ветры понесут нас на восток.

— Всегда только на восток, и никогда обратно.

— Ты старая брюзга! — Йалин провела кончиком пальца по подоконнику, на пальце остался серый след, она внимательно посмотрела на него: — Это никакая не пыль пустыни, а обычная грязь. — Счищая ее, она прижала подушечку пальца к стене и оставила отпечаток на потрескавшейся штукатурке безумно аляповатого цвета.

— Ненавижу эти трущобы, — брюзжала Пэли. — Ты только посмотри на эти улицы. Разве люди могут здесь жить? Это не люди, это псы, который рыщут в дерьме, разрази меня гром! И это еще лучшая часть города. Дождусь ли я возвращения к цивилизации!

— В Гинимое, знаешь, тоже не особо чисто.

— Сравнила! Там же промышленность, а здесь полное запустение! По крайней мере, в Гинимое мужчины никогда не посмотрят на девушку злобным взглядом, если она решит начать собственное дело.

Йалин хмыкнула:

— Может, стоит преподать Сынам урок по части наведения глянца? Взять и отскрести весь дом от носа до кормы? Провести здесь всю ночь, чтобы к утру дом засверкал? А ты будешь боцманом, Пэли.

— Это вряд ли. Вот доберется сюда постоянная миссия, им и щетки в руки, пусть займутся. — Она неподвижно смотрела в небо. — А и суеверные же псы эти Сыны! Я вот думаю, не сочтут ли они знамением это кровавое небо? Ведь оно стало таким две недеЛи назад, как раз когда мы прибыли. Хочется верить, что нашему экипажу удалось припугнуть их этим небесным огнем. Чтобы им не пришло в голову, что это знак приставить ножи к нашим глоткам на пути домой.

— Эй, не шути так.

— Ну не знаю. Мы же не на переговорах.

— Но кое-что нам удалось разузнать: Тамат и Марти рассказали много полезного.

— Да уж, растолковали все местные табу. Я очень надеюсь, что наши хозяева не видят в нас будущих кухарок и посудомоек для посольства.

— Лучше им не надеяться понапрасну. Лично у меня другие планы.

— Ой, ну конечно, мне ли не знать: полетать над песчаной бурей. Будем надеяться, что местные говнюки принимают всю эту красную ерунду за родильную кровь. — И Пэли стала передразнивать Тамат, копируя ее речь и движения: — «Рождение новых плодотворных отношений между двумя великими берегами реки» и все такое. Скорее это кровь смерти. Ну ладно.

— Родильная кровь? Мне кажется, это больше похоже на кровоизлияние.

— Так роды-то не шуточные! Нового жизненного пути, как-никак: запад и восток делают шаг навстречу друг другу. А со своими женщинами они обращаются теперь поприличнее. Далёко не все навязывают дамам свою фобию к реке. Их женщины могут даже кататься на лодках.

— Я не верю, — вдруг сказала Йалин, — что эти закаты имеют какое-то отношение к пустыне. Думаю, эта пыль от какой-то другой встряски. — Она поежилась. — Думаю, это была Пауза, Пэли.

Пэли немного помолчала. Потом фыркнула:

— Конечно, пустыня тут ни при чем!

— Это была Пауза, — повторила Йалин.

— Только помалкивай об этом. Никакая это была не Пауза, или как ты там это называешь. Это все твои фантазии. И откуда ты их только берешь?