Йен Уотсон - Книга Бытия

Твоя личность раскалывается. Ты больше не одно целое, в тебе теперь несколько отдельных личностей. Никто не знает этих новых людей, а значит, никто не может поймать их или заставить страдать! Но ты знала, что они были в тебе всегда. Только ты придавала им значения не больше, чем своему сердцу, или селезенке, или чреву. Представь себе тело, в котором сердце, чрево и селезенка существуют сами по себе. Представь, что все твои органы работают вразнобой и на тонких ножках разбредаются кто куда. А теперь представь, что и в твоем сознании происходит нечто подобное.

Любопытно, что каждый участок мозга теперь сам себе кажется более совершенным — более опытным, сильным, знающим, — чем раньше, когда ты была еще единой личностью с цельными цепочками сознания!

Эти участки мозга, эти отделенные личности как каюты на громадном корабле.

Это самый большой корабль из тех, на которых тебе когда-либо доводилось плавать. Это легендарный галеон — и более того! Река для него слишком мала. Чтобы плыть, ему нужно целое море.

Расколовшись, ты стала не меньше, а больше.

На твоем корабле есть каюты, где обстановка простая и строгая; в каждой из них горит единственная масляная лампа. Но есть и другие — ах, что там за убранство! Панели то из дерева-позолоты, то из дерева с рубиновыми прожилками, стеллажи из слоновой кости, кресла из хо-ганни, эбеновые секретеры, инкрустированные мозаикой из жемчужных раковин, роскошное постельное белье, тазы для умывания из крапчатого мрамора, серебряные бра, подсвечники из голубого хрусталя и свечи в канделябрах, которые никогда не догорают до конца и не плачут восковыми слезами!..

Но лучше всего там гобелены.

Они есть в каждой каюте. Иллюминаторы в каютах задраены толстыми медными крышками, поэтому гобелены, помимо украшения, еще заменяют собой вид из окна.

Вот на этом — пыльный Пекавар той поры, когда ты была маленькой девочкой (еще до того, как стала маленькой девочкой снова). На этом — вольнолюбивая Аладалия, где ты невинно флиртовала с Тэмом. А там — шпинатное пюре джунглей близ Тамбимату…

Это — открытый всем штормам Дзаттере в Венеции.

Это — звездные дюны восточной пустыни, там ты была мертва, это потаенный уголок в памяти Лалии…

Каюты, в которых нет роскошного убранства, расположены так низко под ватерлинией, что, если не задраивать в них медные крышки, можно увидеть, что вода снаружи черная и твердая, как пласт угля. Даже если ты не смотришь в бортовой иллюминатор, ты все равно знаешь это.

А зачем тебе смотреть? Те задраенные крышки — твоя защита. Как и двери кают, которые всегда закрыты.

Чтобы перебраться из одной каюты в другую, тебе не нужно ходить через двери и носиться вверх и вниз по проходам и трапам. Нет.

Шпангоуты, палуба и переборки делают форму каждой каюты уникальной. И каждая каюта — это отдельная личность, часть тебя. Чтобы попасть в другую каюту, тебе нужно только принять правильную форму. Это мастерство. Как только у тебя это получится, ты тотчас же переместишься в нее.

Поэтому тебе не страшны никакие пираты — им тебя не поймать. Ты ускользаешь, лишь только опасность подступает к твоей двери.

Но остерегайся: если твое безумие окажется недостаточно проворным, ты можешь утратить свое мастерство. Спасаясь, ты можешь разом оказаться в самой нижней каюте, так глубоко, что ни один враг не сможет до нее добраться, сколько бы он ни нырял; ты можешь так надежно укрыться на своем судне, что твой недруг бесконечно будет искать тебя по всему кораблю, но даже запаха твоего не учует. Твое безумие может поглотить тебя — а потом и самого себя.

Поэтому не останавливайся. Постоянно перемещайся вместе с безумием. Бросайся от каюты к каюте, от себя к себе.

Твое безумие многогранно.

И ты тоже.

В самом деле, куда направляется этот чудный галеон? Где конечная цель его путешествия? Она есть, она где-то на гобеленах! Безумие управляет твоим кораблем, оно швыряет тебя из стороны в сторону, как незакрепленный груз.

Врагу твой галеон может показаться жалкой лодчонкой или яликом. Но враг не сможет разглядеть его. Ты одна знаешь, что на самом деле он — многокаютная бесконечность.

Перемещение, опять перемещение, ты умираешь. Ты не можешь избежать умирания. И твой галеон становится кораблем пространства-Ка…

В голубой пустоте кружится волчок. Бесплотный в пустом небесном пространстве. Ничего не видно, кроме лазурного света…

Совсем ничего?

Ты еще помнишь свои каюты и гобелены. Сконцентрируйся!