Журнал «Если» - 2007 № 08

— Ты считаешь, что будет лучше, если наша жизнь станет суровой и жестокой?

— Я верю в равновесие. Люди наделены умом и чувствами, но сейчас этот могучий потенциал пропадает зря. Я хочу, чтобы вы научились пользоваться тем, что в вас заложено. Я хочу, чтобы вы снова начали расти и взрослеть, потому что…

Винкас покачал головой.

— Если Стернз будет вести нас за ручку, это вряд ли произойдет. Глаза макроимпа сверкнули.

— Только в начале пути, уважаемый мастер, только в начале пути! Во Вселенной есть непреложный закон: чтобы добиться чего-то большого, нужно сперва сделать вещи попроще. Стернз поможет вам начать и даст достаточно информации, чтоб вы научились работать, чтобы увлеклись новой идеей, а затем… Затем человечеству придется снова познакомиться с термином «Защищено паролем».

— Значит, ты считаешь: Стернз расскажет нам не все, что знает?

— Он сообщит вам все, на что я его запрограммировал. И не больше. Винкас вздохнул.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я тоже надеюсь. Вы и представить себе не можете, как долго я искал способ отучить людей всегда и во всем полагаться на импов.

— Кстати, что случилось с моим импом?

— Вам, вероятно, известно, что Древние одно время носились с идеей использования компьютеров в качестве резервного хранилища индивидуального разума и воспоминаний…

— В самом деле? И зачем им это было нужно?

— Людям хотелось продлить собственные жизни, так как подобные копии могли храниться неограниченное количество времени. Но человеческий разум нельзя перевести в ноли и единицы, чтобы записать в компьютерную память. Ведь разум — это не столько информация, сколько взаимодействие одного с другим, притяжение и отталкивание. Кроме того, копия всегда хуже оригинала.

— Ты хочешь сказать, что Панкс каким-то образом был превращен в числа?

— На самом деле Панкс всегда состоял из чисел. Благодаря этому его всегда можно скопировать или переписать на какой-нибудь достаточно сложный компьютер — и после этого он останется прежним Панксом.

— Ага! Кажется, я знаю, куда ты спрятал наших импов. Если в Пагмасе были компьютеры…

Курт расхохотался.

— Вот и мимо! Уж от вас-то я этого не ожидал!

— Тогда где же они?

— Когда Древние поняли, что им не удастся создать полноценные цифровые копии самих себя, они решили сохранять в ИИИМПах свои самые драгоценные воспоминания. Но если имп переживает своего хозяина, он действительно должен куда-то уйти, следовательно, нужна легкодоступная, разветвленная система хранения информации. И вот, экспериментируя над созданием внешних джиннов для разных видов живых существ, Древние в конце концов остановились на перьях.

— На перьях?! — перебил Винкас и показал на стайку попугаев, которая следовала за ним от самого Зен-Лу, а теперь присела отдохнуть на ветви ближайшего дерева. — Ты хочешь сказать, что один из них — Панкс?

— Ну да! Панкс вполне может контролировать одну из птиц, но, будучи информационным массивом, физически он находится главным образом в хохолке. Ведь каждое перышко может содержать колоссальный архив самой разной информации. Природные попугаи всегда отличались своей экстравагантной, яркой окраской, но теперь вы знаете, что делает этих птиц совершенно особенными…

— Невероятно! Я прожил на свете столько лет, но сейчас мне кажется — я только начинаю познавать окружающий мир!

— Мне очень приятно знать, что эти бывшие рабы теперь умеют летать, — произнес Курт так тихо, словно обращался к самому себе. Потом он добавил чуть громче: — А кроме того, я научил их копировать самих себя, так что теперь, когда птица-носитель погибает, микроимп может без труда перенести себя на другую особь. И мне кажется, что достаточно зрелый, самостоятельный имп вполне заслуживает того, чтобы жить своей собственной жизнью… Вы не находите?

Глядя на мелькающие в ветвях живые радужные комочки, Винкас в задумчивости подергал себя за бороду.

— Наверное, ты прав. Подсознательно я давно чувствовал, что Панксу становится невмоготу оставаться в плену. Теперь он свободен, и я желаю ему удачи. А тебя я хочу спросить вот о чем… Что заставило тебя приложить столько усилий, чтобы подтолкнуть человечество на новый путь? Ведь это наверняка было нелегко.

Впервые за все время их разговора макроимп ответил не сразу, а его лицо сделалось задумчивым, почти грустным.

— Я не мог иначе, — проговорил он наконец. — Я был создан для того, чтобы любить своих создателей, и эта любовь — равно как и все злое, и все доброе — пережила тех, кто меня сделал. Я не могу забыть о себе, и точно так же я не могу пренебречь человечеством. Насколько я знаю, примерно то же самое чувство вы испытываете к вашим праправнукам…