Фредерик Пол - Парень, который будет жить вечно

— Нет, — ответила я. — Оставайся.

— Умничка. Если спросишь мое мнение, сексуальные контакты слишком переоценивают.

— Это потому, что у тебя их никогда не было, — сказала я ей. — Я имею в виду не только тебя, но и ту полумифическую женщину, по которой я тебя смоделировала: она умерла девственницей и, говорят, показывала свою запачканную менструальной кровью одежду, чтобы отпугнуть ухажеров.

— Злобная выдумка, — невозмутимо сказала она. — Распространялась христианскими монахами из монастыря святого Кирилла, после того как они забили ее насмерть. Ну, вот он идет.

Я готова была биться об заклад, что первые слова из уст Билла Тарча будут «Наконец мы одни», вместе с широкой улыбкой и броском ко мне. И я почти выиграла. Он ничего не сказал, но развел руки и с улыбкой устремился ко мне.

И тут увидел сидящую на диване Гипатию.

— О! — сказал он, пытаясь остановиться: на его корабле явно не было искусственного тяготения. — Я думал, мы одни.

— Не сейчас, милый, — ответила я. — Но я рада тебя видеть.

— Я тоже. — Он на мгновение задумался, и я видела, как он мысленно переключает скорость: отлично, леди в данный момент не хочет того, чего хочу я; чем же нам заняться? Это одна из черт Билла Тарча, одновременно хороших и плохих. Он делает то, чего я хочу, без всякой чепухи насчет обнять-ее-и-унести-на-руках. С одной стороны, это означает, что он мил и чуток. Но с другой — если посмотреть на это с точки зрения Гипатии, — он бесхребетный негодяй, цепляющийся за женщину, которая приносит ему выгоду.

Пока я думала, с какой стороны на это посмотреть, Билл щелкнул пальцами.

— Знаю, — сказал он, и лицо его прояснилось. — Мне давно хочется взять у тебя настоящее интервью. Согласна? Гипатия, ты ведь сможешь записать?

Гипатия не ответила, только сердито взглянула на меня.

— Делай, что он говорит, — приказала я. Но Билл уже передумал.

— А может, и нет, — сказал он, легко примиряясь с мыслью, что Гипатия не исполняет его приказы. — Она все равно что-нибудь испортит, так что позову-ка я Дениз.

Дениз потребовалась всего минута, чтобы появиться вместе со своими камерами и всем прочим. Я постаралась держаться приветливо и дружелюбно.

— Можете закрепить их где угодно, — сказала я: при нормальном тяготении в моем корабле камеры никуда не уплывут. — К спинкам стульев? Конечно. Если немного помнут обшивку, Гипатия все поправит.

Я не смотрела на Гипатию, только знаком велела ей исчезнуть. Она сделала это без возражений.

Билл разместился рядом со мной и взял меня за руку. Я не стала ее отнимать. Дениз потребовалось какое-то время, чтобы разместить все камеры; Билл терпеливо смотрел, как она это делает, и не предлагал помочь. Когда она объявила, что все готово, интервью началось.

Это было типичное интервью Вильгельма Тарча, то есть говорил почти исключительно он сам. В одном долгом монологе без перерывов он, глядя в камеры, пересказал всю историю; мне нужно было только время от времени улыбаться. Затем он перешел к «Фениксу».

— Мы здесь для того, чтобы увидеть результаты гигантского взрыва, который произошел тысячу лет назад… В чем дело, Клара?

Он смотрел мне в лицо, и я знала, что он видит.

— Убери камеры, Билл. Факты нужно указывать точно. Все произошло не тысячу лет назад, а гораздо раньше.

Он терпеливо покачал головой.

— Для аудитории это достаточная точность, — объяснил он. — Я ведь здесь не астрономию преподаю. Звезда взорвалась в 1054 году, верно?

— Нет, в 1054 году китайские астрономы увидели, как она взорвалась. В том году свет сверхновой добрался до нас, но для этого ему потребовалось около пяти тысяч лет. Разве ты не готовился к передаче?

— Это придется опустить, милая, — сказал он, улыбаясь мне своей самой очаровательной виноватой улыбкой. — Ну хорошо, Дениз. Начнем с последнего эпизода. В промежуток вставим несколько снимков сверхновой. Готова? Начинаем. Страшный взрыв произошел несколько тысяч лет назад, он уничтожил цивилизацию, которая в некоторых отношениях могла бы сравняться с нашей. Каковы они были, эти жители планеты, которых исследователи называют крабберами? Никто не знает. Но теперь, благодаря щедрости Джель-Клары Мойнлин, которая сейчас со мной, мы по крайней мере сможем сами увидеть, чего достигли эти трагически обреченные люди до того, как их звезда внезапно взорвалась и уничтожила их… послушай, Клара. Что на этот раз?

— Мы не знаем, получили ли они предупреждение. Это одно из тех обстоятельств, которые мы должны выяснить.