Алан Кубатиев: Русская Фантастика 2005. Фантастические повести и рассказы

Вам про это не рассказывают, потому что никто толком ничего и не знает. А я — знаю. Неважно откуда. Ух ты какой настырный! Что значит источники? Как это — на кого ссылаться? Ты вот что, дружок, магнитофончик-то свой выключи. И второй тоже. И вилку питания компа из розетки выдерни. Юннат. А то ничего не расскажу! Ты будешь дедушку слушать или нет? Ну то-то.

…На самом деле Пчелку и Мушку звали не Пчелка и Мушка, а Жучка и Жучка. И были они стопроцентными дворняжками, детьми беспорядочных связей в помойках и подворотнях. То есть — самого пролетарского происхождения. От сохи, так сказать. Но ты же сам понимаешь, дружок, что лететь в космос с именами Жучка и Жучка как-то неудобно: что подумает мировая общественность? Поэтому собаки полетели под псевдонимами. Жучка стала Пчелкой, а Жучка — Мушкой. Вполне летные такие имена. Тем более собаки попались добрые и практически не кусались.

В космосе было интересно: перегрузки, невесомость и вообще клево. Никто не заставлял выполнять всяческие дурацкие команды, не ставил опытов, так что собаки оттягивались вовсю. Мушка сразу после старта радостно проблевалась, а Пчелка всю дорогу лаяла от восторга, и на Земле все это с умилением наблюдали разные конструкторы и биологи. Собаки были обвешаны разными датчиками, показания которых непрерывно транслировались в Центр управления полетом.

Словом, все шло хорошо, и главный генерал по ракетам предвкушал близкую удачу.

И тут, дружок, случилось непредвиденное.

Ну кто, скажи на милость, мог ожидать, что как раз в этот исторический момент к Земле из подпространства выломится негуманоидный звездолет, протащившийся черт знает сколько световых лет из черт знает какой галактики? Звездолет летел очень, ну очень долго, дружок. Так долго, что на возвращение его экипаж совершенно не рассчитывал. Нет, дружок, чей это был звездолет, — и посейчас никто не знает. При всех наших достижениях мы до сих пор не то что летать, а даже заглядывать в такую даль еще ко научились. Но зато доподлинно известно, что в задачу Экипажа космического пришельца входило уничтожение планет с жизнью, которая, на взгляд негуманоидов, могла представлять для них хотя бы даже потенциальную опасность. Этакая команда космической зачистки, знаешь ли. Нам об этом известно, потому что перед Землей негуманоиды посетили окрестности Альфы Центавра и расфигачили там одну планету, о чем спустя сто лет сообщили выжившие и успевшие снова подразмножиться центавриане…

Как они определяли, кто угроза, а кто — нет, спрашиваешь? Хороший вопрос. Кто его знает. Они же негуманоиды, понимаешь, дружок? Мыслящее мыло или что-то в таком роде. А пойди пойми резоны мыслящего мыла!

Но дело не в этом, мой маленький, а в том, что это мыло выбралось в обычный космос и повисло на дальней орбите. Глядит, а с Земли что-то радостно в космос прет, причем на вредных для экологии примитивных двигателях.

«Ни фига себе», — образно помыслило главное негуманоидное мыло: первый показатель потенциальной опасности был уже налицо. А непонятное тело отстрелило ракетоноситель и пошло себе неторопливо по низкой орбите.

Главное Мыло испустило поток значащих частиц в адрес мыла попроще, и небольшая капсула стала подвергаться сканированию и разному импульсному просвечиванию всякими хитрыми лучами неземного происхождения. В результате стало очевидно, что на борту капсулы присутствуют два некрупных органических объекта, помещенные в странную кислородосодержащую смесь.

«Аборигены», — сделало вывод главное мыло и впало в период анализа, задействовав все три свои контура мыслеобеспечения.

«Расфигачим?» — имея в виду Землю, нетерпеливо плюнуло частицами мыло попроще: молодое и еще активное, оно по юной глупости питало-таки надежду вернуться домой, а потому торопилось. Ведь до выполнения плана сверхдальнего очистительного рейда им оставалось всего три планеты.

Но главное мыло, дружочек, было старым и мудрым, всеми полезными полями осознающим груз громадной ответственности за судьбу остального разумного мыла. Главное мыло не было склонно к принятию поспешных решений, хотя и знало, что родина его не забудет, — но ему, мылу этому, нужно было больше информации. Любило главное мыло всякую информацию. Расфигачить планету проще простого. Раз — и готово. Один мусор полетел. А вот не ошибиться при этом… А вдруг им только впрок пойдет, что мы их сейчас расфигачим? Вдруг они от этого расти начнут как на дрожжах? Случаюсь уже такая фигня…