Феликс Дымов - Благополучная планета (Сборник)

Или примата, механически поправился он, отсоединяясь от тактильных датчиков. Вон сколько ихнего брата впереди нас загоняли в тарелку.

Интересно, что родилось от симбиоза аборигенов Ягодки и клешнеруких монстров?

Слово «симбиоз» неприятно кольнуло. Оно подразумевало неменяемость и безвыходность. Это ж и мы трое — симбионты. И сидеть нам тут сиднем до морковкина заговенья. Даже если повезет и сюда нагрянут земляне, кто посмеет вообразить, что в черепушке чудища шевелит извилинами венец творения? Венценосный затворник! Олух царя небесного, если произвести в цари летающую посудину! Это, разумеется, чуть лучше, чем служить средством для несварения желудка, но все равно не вдохновляет!

Искорка вызова застала Грега врасплох. Он и не заметил, что давно просрочил свою минутку и друзья вправе обеспокоиться. Сейчас ему Ляна с Ильей всыплют… Он быстро провел ладонями по лицу, стирая сомнения, откликнулся.

— Ты тоже снимал защиту? Признавайся! — с места в карьер выпалила Ляна.

— И как наше ядро жизни? Гравипузырь не пошаливает? — присоединился Илья.

— Начинен нейтрализатором и заряжен! — в тон обоим ответил Грег. — Давай пожмем друг другу рукочелюсти — ив дальний путь на долгие года!

Он всмотрелся в лица друзей. Волнение и надежда у Ляпы, каменное спокойствие у Илько. Вот именно — каменное: кожа на скулах натянута до блеска. Наверно, и в его, Грега, лице беззаботность каменная. Или, в крайнем случае, чугунная…

— Сейчас под защитой? — быстро спросила Ляна'.

— Н-нет.

— Мы тоже. Не боишься? Правда, замечательно?

Грегу хотелось возразить девушке, что с биотехникой не шутят, он уж сколько раз в этом убеждался. Мол, ничего замечательного. Суждено нам ползать на животах своих, аки библейским гадам. И дрыгать ходильными ножками. И хватать ловчими щупальцами местную добычу, выгрызать её из панциря и радоваться, что ты ею закусываешь, а не она тобой. И Грег бы, пожалуй, врезал по её восторгам. И что-то там такое в его глазах или на губах обозначилось, на что Илья отреагировал своевременно и с намеком:

— Погоди, Иленуца, радоваться. Вот всплывем, оглядимся, а там и решение примем. Главное — вместе. Ум хорошо, а шесть лучше: три своих да три обловых.

— Стозевно, стоглазно и лаяй! — Грег недобро усмехнулся. — Как бы нам самим по чьему-то щелчку не залаять!

— К чему напрасные страхи? Реши они сделать из нас мыслящие машинки, не превращали б череп обла в рубку! Пульт, действующие приборы с земными символами, информ-сигналы, тактильные датчики, эморезонатор — мало тебе?

Это, граждане, биотехника, поверьте будущему пилоту! Жаль, экраны не работают…

— Заработают! — неожиданно для себя заверил Сотт. — Если и вправду биотехника, то нам всем повезло со специалистом…

Он сжал набалдашники, принимая управление на себя. Он верил, что принимает. И что обл подчинится. Потому что на ум опять пришло сомнение, которым он решил ни с кем не делиться. Любая техника с «био» и без «био» для чего-нибудь да предназначена. Ни один уважающий себя сапиенс не будет зря гоняться по Вселенной за другим сапиенсом и, догнав, не засадит в биомеханизм. Так, земляки, поступают с роботами. Похоже, коллегам-инопланетянам тоже позарез нужна партия роботов. А вот для какой цели? На какую программу? Признавайся, чудище обло, иначе душу вытряхну! И поскольку душа твоя — я сам, то покину тебя со всеми твоими пузырями и силикожей! Грег почувствовал, как сильное течение прибивает внешнее тело к берегу, ощутил под ходильными ногами твердую почву. VI тут словно что-то щелкнуло во лбу, открылась видимость: в мягком круговом зеркале заструилась панорама окрестностей. Багровый ступенчатый бассейн питательной плазмы. Окаймляющая Колыбель вертикальная стена. Приземистые, карабкающиеся на берег глыбы… Вынырнув из плазмы и преодолев отмель, они ползли посуху, пушили ленточные антенны, поднимали на стебельках фасеточные глаза. Будь глыбы побольше размером, ничем бы они не отличались от летающей тарелки, приземлившейся на Ягодке в тот злополучный час.

Этого, вероятно, и следовало ожидать. Даже удивительно, почему раньше в голову не пришло. Черепки от тарелки недалеко падают…

— Илек, что это? — севшим голосом спросила Ляна.

– Я думаю, это мы, — невозмутимо отозвался Илья.

— Но нас же здесь, посмотри, гораздо больше трех?

— Элементарно, девушка: размножились! — не удержался Грег. Сознание двоилось. Он чувствовал сейчас и за обла, и за человека.