Николай Гацунаев - Западня (Сборник)

— В аэропорт.

— Вот тебе и раз! — Шофер даже присвистнул. — Вы же в город собирались.

— Передумал.

— Бывает. — Шофер глянул в зеркальце заднего обзора, пропустил КРАЗ с прицепом и лихо развернул машину.

— Да вы не расстраивайтесь. С кем не бывает. Я вот на той неделе…

— Помолчи немного, — попросил пассажир.

— Ясно. — Шофер сочувственно покосился на попутчика.

Тот полулежал, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. «Припекло, видать, мужика», — подумал таксист. Хотел было предложить валидол, но раздумал: пассажир попался со странностями, обидится чего доброго.

А Михаил Иванович Вербьяный мучительно пытался вспомнить, кого напоминает ему лицо девушки с библейским именем Ева, с которой он расстался тридцать лет назад и которую только что поцеловал на прощание, а когда вспомнил, сердце у него заколотилось так, что валидол пришелся бы как нельзя более кстати: Ева Аллабергенова была, как родная сестра, похожа на его жену, Евдокию Богданову.

— Командир. Остров по курсу.

— Ну и что?

— Вчера его не было.

— А позавчера?

— Я серьезно, командир. И на карте нет.

— Нет, так будет. По курсу идем?

— По курсу. Не нравится он мне.

— Курс?

— Остров.

— А тебе кокосовые пальмы подавай, обезьян, попугаев. Дикарей с тамтамами.

— При чем тут дикари? Мне сам остров не нравится. Вчера дна не было видно, а сегодня — на тебе островок.

— Мелеет море.

— Так-то оно так… Смотрите, смотрите

Вертолет тряхнуло. Островок — одинокое желтое пятнышко на ультрамариновом фоне моря — стремительно разрастался, на глазах меняя очертания.

— Дракон! — ахнул штурман. Вертолет снова тряхнуло, и он начал терять высоту. Дракон далеко внизу запрокинул голову, оскалился. Из пасти полыхнуло оранжевым пламенем. Вертолет накренился и носом вперед ринулся вниз, словно намереваясь протаранить сказочное чудовище. Дракон тянулся навстречу, мелко подрагивая перепончатыми недоразвитыми крылышками, изрыгая языки пламени и трубно ревя…

Наваждение кончилось так же внезапно, как началось. Вертолет выровнялся и летел теперь низко над морем, едва не касаясь воды.

— Что это было? — спросил командир, когда удалось набрать высоту и лечь на прежний курс. — Что это могло быть?

— Шут его знает! — штурман передернул плечами и вытер пот носовым платком. — До сих пор мурашки по коже!

Командир провел по лицу тыльной стороной кисти. Покачал головой.

— Ерунда какая-то. Смотри в отряде не проболтайся. Засмеют.

Штурман не слышал. Продолжал думать вслух.

— Не зря он мне сразу не понравился. Вот что, командир: надо начальству доложить. По всей форме. Не мы одни тут летаем.

Утром они подали подробный рапорт о случившемся. А еще неделю спустя Аральский феномен стал притчей во языцех.

Третьи сутки, не переставая, лил дождь.

— Разверзлись хляби небесные, — Крис провел пальцем по запотевшему стеклу, вздохнул. — И несть им конца, и края не быти.

Катя подняла лицо от книги, насмешливо прищурилась. Катя всегда щурилась, когда снимала очки, и всякий раз старалась придать лицу насмешливое выражение.

— Не надоело, ваше преподобие?

— Что именно? — не оборачиваясь, уточнил Крис.

— Изрекать банальности.

— Надоело. — Крис заложил руки за спину, повертел большими пальцами. — Можете предложить что-то другое?

— Могу. Прогуляйтесь до метеобудки.

— В такой ливень? — усомнился Крис. — Хотите, чтобы меня в море смыло?

— Боже упаси! Сегодня ваша очередь готовить ужин. — Она захлопнула книгу и поднялась. — А впрочем…

— Приготовите ужин сами?

— Не угадали. Я подумала, может быть, сегодня удастся установить контакт с островитянами?

— Чушь, — Крис зевнул. — В такую погоду они наверняка отсиживаются где-нибудь в пещерах.

— Думаете, они живут в пещерах?

— А почему бы и нет?

Какое-то время молчание нарушал лишь монотонный плеск дождя за окном. Катя зябко поежилась.

— Не похожи они на пещерных обитателей.

— Вам известно, на кого они похожи?

— Вы отлично поняли, что я имею в виду! — вспыхнула она.

«Нервы, — тоскливо подумал Крис. — Ее можно понять». И произнес как можно мягче:

— Простите, Кэт. Я не хотел вас обидеть.

— Прощаю, ваше преподобие. — Она надела очки и вызывающе запрокинула голову. — Надеюсь, господь бог вас тоже простит.