Галина Полынская - Анаис

– Неужели ты думаешь, что существует хоть один близкий Патрицию человек, с которым он делился бы своими семейными историями?

– Я всегда была уверена, что это вы.

– Напрасно ты так думала, я ему человек нужный, а не человек близкий.

– Напрасно вы так думаете.

– Закроем эту тему, хорошо?

– Хорошо.

Пару минут они молчали, слушая, как поскрипывает корабль.

– Какой старый корабль, – сказала Анаис, – не знала, что такие до сих пор есть.

– Вообще-то, это дешевый грузовой транспорт, но вместе с грузом на таких убогоньких суденышках, как правило, переправляют кучу народа, тех, кто не может оплатить себе достойное путешествие. Сколько их доходит до места, а сколько тонет, никто не считает.

– Зачем вообще нужен водный транспорт? Неужели нельзя обойтись воздушным?

– Воздушные трассы перегружены, да и содержать водный транспорт гораздо дешевле. Ты не могла бы еще рассказать что-нибудь о себе?

– Ладно, – вздохнула девушка, – давайте начнем с самого начала, с того момента, как я себя помню…

– Дракула, ты жив? Мы живы? – Палач еле-еле поднялся с кровати.

– Не знаю, похоже, да, – вампир, кряхтя, выбрался из кресла и поморщился. – Голова болит, как целый ад!

– У меня тоже, – Палач взял со стола бутылку и глотнул вина. – Что с нами было?

– Понятия не имею, может, у Повелителя случилось слишком плохое настроение?

– И мы умерли от этого?

– Ну, да…

– А почему мы живы?

– Ну, чего ты привязался? Я знаю столько же, сколько и ты! Повелитель сердит, да отходчив… наверное…

– Ты думаешь, что мы ожили благодаря его силе?

С полминуты Дракула молчал, потом поднял на него взгляд:

– А ты как думаешь?

Накинув поверх ночного одеяния черный, усыпанный драгоценностями халат, Терр-Розе вышла коридор и отправилась на поиски Патриция. Голова у нее болела как никогда в жизни. Увидав Сократа, она попыталась спрятаться в библиотеке, но толстяк успел преградить Терре путь. Королева едва не расплакалась, предчувствуя очередную порцию издевательств, но, против обыкновения, на лице толстяка не сияла обычная глумливая улыбочка, наоборот, Сократ выглядел серьезным.

– Терра, что произошло? – тихо спросил он.

Глядя на ее смертельно бледное лицо с черными тенями вокруг глаз, можно было подумать, что королева перенесла тяжелейшую болезнь. Терр-Розе посмотрела в лицо Сократу и, к своему безграничному изумлению, увидела в его глазах сочувствие и нечто вроде дружеского участия. Казалось, еще немного, и он либо возьмет ее за руку, либо погладит по голове… И тут случилось нечто совсем малопонятное для самой Терр-Розе: она разрыдалась.

– Ну-ка, иди сюда, – Сократ взял ее за руку, отвел в небольшую залу, примыкающую к библиотеке, и усадил в кресло. Потом сбегал куда-то и принес вина. Наполнив бокал, толстяк протянул его Терре и присел напротив, на край рубинового столика. Зубы Терр-Розе стучали о хрусталь, но все же она умудрилась сделать пару глотков. Когда она немного успокоилась, и на ее лице появился лихорадочный, но все же румянец, он снова спросил:

– Так что же произошло? Дело в том, что я ничего не знаю, все это время я был в подземелье.

– Что ты там делал? – удивилась Терра.

– Почувствовал приближение какой-то бякости, а у меня нет оснований не доверять своему большому и толстому внутреннему голосу. Собрал кое-что из еды и спустился в подземный Амфитеатр.

– Откуда ты знаешь про Амфитеатр?

– Палач рассказывал, после смерти Велисты он там отсиживался, страдал и переживал.

Звучало убедительно, но Терра не верила.

– Так что же произошло? Почему обитатели Дворца смахивают на стадо больных перепуганных животных?

– Сама толком не знаю, – растерянно покачала головой королева, – это было похоже на мгновенную смерть, как будто я умерла, надышавшись какой-то отравы, а потом показалось, что я просыпаюсь после тяжкого болезненного кошмара… Сейчас такая слабость и страшная головная боль.

– А что Патриций?

– Не знаю, я его как раз искала.

Они поговорили еще пару минут, и на этом их перемирие закончилось.

Алмон слушал, как скрипит корабль, несущийся по вечно штормящим волнам Торгового Моря. Сидя у стены, он смотрел в пустоту. Анаис спала. От размышлений Алмон очнулся, когда Анаис начала метаться и стонать во сне. Он потрогал ее лоб, девушка горела в лихорадке. Алмон осторожно положил голову Анаис на пол и поднялся на ноги. Девушка не очнулась, она хрипло стонала, что-то неразборчиво бормоча, шарф упал и ее волосы разметались светлыми прядями по сырому дощатому полу. Алмону она напомнила одну утопленницу, девушку из богатой марсианской семьи, которую выловили в районе Гавани пару лет назад….