Григорий Гребнев - Пропавшее сокровище. Мир иной

— Сколько вам дает этот старый чикагский гангстер?

— Десять процентов, сэр.

— Ого! — Кортец усмехнулся и проговорил, глядя в сторону: — Я чувствую, что вы хотите рассказать мне какую-то средневековую легенду.

— Вы правы, сэр. Но деньги эта средневековая легенда сулит вполне современные и не маленькие.

Последнее слово гость проскандировал.

— Ну что ж, выкладывайте вашу легенду, — проворчал Кортец. — Я выслушал их не менее тысячи. Послушаю еще и тысяча первую.

Джейк Бельский вновь опустился в кресло, сузил свои кошачьи глаза и спросил тоном следователя:

— Вы слыхали что-нибудь о библиотеке московского царя Ивана Грозного, начало которой в пятнадцатом веке положила византийская царевна Зоя, или иначе — Софья Палеолог, племянница последнего византийского императора, а впоследствии — жена московского великого князя Иоганна Третьего?…

Косматые брови Кортеца медленно поползли вверх.

— О! Это действительно средневековая легенда!

— Так вот. Древняя библиотека, которую многие считали и считают мифической, действительно существовала и существует… Я — последний из рода князей Бельских, а один из моих предков, боярин Иван Дмитриевич Бельский, был большим другом внука Зои — Софьи Палеолог, царя Ивана Грозного…

Кортец уже покончил с жиго, вооружился зубочисткой и, казалось, с головой ушел в заботы о своих нереально белых и неестественно ровных зубах.

Джейк Бельский продолжал:

— Боярин Бельский видел, как Иван Грозный упрятал драгоценное собрание рукописей в один подземный тайник так основательно, что потом их не мог найти никто. Мой отец сказал мне, что, если бы библиотека Ивана Грозного была найдена, за нее можно было бы получить миллионы долларов…

— Короче! — отрывисто сказал Кортец. — Вы знаете, как найти эту библиотеку?…

— Знаю… — не смутившись (и ни разу не моргнув), ответил Джейк Бельский. — Боярин Иван Бельский в своем архиве оставил чертеж книжного тайника Грозного. Отец передал его мне и дал указания, как найти тайник.

Наступило молчание. Кажется, в конце концов дело стоило того, чтобы к нему присмотреться, но практическое чутье еще предостерегало Кортеца. Можно ли доверять этим древним чертежам? Не смахивает ли все это на сказки о пиратских кладах с «золотым жуком»?

— Что у вас еще есть, кроме чертежа и рассказа вашего папы? — после короткого размышления спросил Кортец.

Только теперь он заметил, что белобрысый князь держит в руке какую-то трубочку.

Бельский жестом фокусника развернул трубочку и поднес Кортецу небольшой лист пергамента.

— Это титульный лист очень ценной рукописной антологии византийских поэтов пятого века, — пояснил он. — Единственный в мире экземпляр этой книги существовал в библиотеке царевны Зои, а затем попал в руки моего предка, боярина Ивана Бельского…

— Украден из царской библиотеки? — грубо спросил Кортец.

— Нет. Подарен царем боярину Бельскому, — сухо ответил молодой гость. — На обороте листа об этом есть запись.

Кортец с интересом разглядывал пергамент, в центре которого золотом и киноварью были изображены меч и сердце. Он хорошо разбирался в изобразительном искусстве и сразу определил, что эмблему нарисовал какой-то неизвестный, но талантливый художник древности. Бисерные строчки греческого письма сиянием окружали эмблему, а ниже переходили в крупный шрифт со сложными заглавными буквами.

Кортец повернул пергамент. На обороте он увидел затейливую вязь старинного русского письма.

Под русской надписью красовался небольшой чертеж тушью с крестиком в центре, а еще ниже вновь шла греческая запись…

— Разрешите, я прочту, — сказал Джейк Бельский и, не дожидаясь ответа, торжественно, как тропарь, пропел:

— «Боярину князь Ивану Бельскому сию грецку книгу с виршами мирскими жалуем из книжницы бабки нашей, царевны морейской, мы, Великий Государь всея Руси, дабы он, боярин Бельский, грецку грамоту уразумел ради корысти государевой. Иоанн. Лета от сотворения мира семь тысяч шестьдесят второго майя в четверток двадцать пятого дня». Мой предок, боярин Бельский, выполнил царское повеление и овладел греческим языком, — пояснил князь, указывая пальцем на греческую запись. — Здесь он нарисовал план тайника, где царь захоронил всю библиотеку, доставшуюся ему от бабки, царевны Зои…

— Тайники! Таинственные подземелья! Ваш предок боярин Бельский, наверное, увлекался знаменитым французским детективным романом Дюшато «Замок змеи с перьями», — сказал Кортец. — Но здесь только титульный лист… А сама книга где?