Андрей Ездаков - Время драконов

Что-то начало всплывать в голове у Виктора при упоминании теплых краев, что-то важное, но Васильевич продолжил свой рассказ и он сосредоточился на нем:

- Было еще несколько бестолковых выступлений высших офицеров. Ну дык, наш генералитет за последние полвека всегда страдал косноязычием и, за редким исключением, недалекостью. Правда, как-то на общероссийском канале, да, точно, вчера вечером, проскочил толковый полковник. Он сказал, что произошло нападение не только на страну, но на многие другие страны, однако пока истоки и цели атаки до конца не ясны. То есть положение тяжелое, но не безнадежное. Он, кстати, что-то говорил о создании чрезвычайного совета, в состав которого входят представители деловых и правительственных кругов, а также силовых структур. Но где это, что это и кто этот совет возглавляет, не сообщил.

У Михнева возникли определенные подозрения, если не по руководству нового органа, то, по крайней мере, по отдельным его членам. Андрею Владимировичу было самое место в этой структуре, причем место, конечно же, не рядовое. Вот с кем они, похоже, перехлестнулись. Вот откуда такая быстрота и скоординированность действий. Серьезный вырисовывался противник. Не намного лучше "Монолита".

Виктор снова повернулся к Маше: "Ну, а ты, как?"

- Сначала все искала передачи про Екатеринбургскую "зону", хотела узнать, как ты там. Потом наслушалась всего и испугалась. Позвонила бабушке на дачу. Она говорит - приезжай. А Иван Васильевич согласился меня подбросить. С утра быстренько собралась и поехали.

Девушка замолчала, потом пристально посмотрела на него своими огромными голубыми глазами и сквозь слезы закончила: "А у дороги ты стоишь. Я так обрадовалась, так обрадовалась, а ты совсем даже не один".

"Ну почему, как, она сразу поняла, что мы с Викой были близки? Телепатки они что ли все поголовно?" - подумал Михнев, ища правильную линию поведения в создавшейся ситуации. Совсем не хотелось каких-то "однозначных" решений. Они теперь все члены одной группы и внутренние конфликты между ними крайне нежелательны. Это может помешать им решить свою задачу. Да и нравились ему обе эти, такие разные, женщины.

Ничего путного в голову не приходило. Все "приемчики", которые он применял раньше,в подобных ситуациях почему-то казались пошлыми и нечистыми. Видимо, сейчас, стоя на грани "жизни или смерти" он многое стал оценивать иначе.

Впрочем, Виктор и раньше редко грешил против истины, чаще он просто что-то недоговаривал или, как говорят в журналистских кругах - немного смещал акценты. Теперь же он ощущал странное желание быть абсолютно искренним с близкими и дорогими ему людьми. Может быть и потому, что не знал, удастся ли увидеть их живыми буквально через несколько минут.

- Девчонки, - сказал он спокойно. - Скажу вам честно, вы обе мне очень сильно нравитесь. Обе дороги мне и потеря любой из вас будет несчастьем.

Михнев замолчал и посмотрел на женщин. Обе молчали и внимательно его слушали. Похоже, прислушивались и на передних сидениях, но это его не смутило и он продолжил:

- Наверное, я был не прав, поступив подобным образом, но в подобных делах разум не самый лучший советчик и я поддался своим чувствам. Понимаю, что ситуацию нужно решить, но не могу выбрать одну из вас, потеряв при этом другую. Кроме того, я не знаю, что с нами будет через минуту. Давайте, отложим устройство личных дел до завершения нашей работы. Если мы не справимся, "Монолит" решит все за нас. Если же мы победим, то во всем разберемся. Хорошо?

Не похоже было, чтобы соперницы смирились с создавшимся положением, даже перед лицом возможной близкой гибели, но отложить решение они были готовы. Судя по всему, обе девушки действительно любили его и могли если и не простить, то понять.

Так что одной проблемой у группы стало меньше. Можно было сосредоточиться на феномене. Однако Виктор понимал, что для избежания ненужных эксцессов с подругами нужно было вести себя очень осторожно, стараясь не отдавать предпочтения ни одной из них. В то же время отношения с обеими женщинами должны быть доброжелательные. Ну, в этом-то Михнев всегда преуспевал и, как правило, не имел лишних неприятностей со слабым полом.

Пока трио "утрясало" взаимоотношения, Васильевич проявил чудеса вождения и добрался до пересечения с кольцевой автодорогой. Все так же на высокой скорости машина пересекла ее, и тут пассажиры обратили внимание на большое число автомобилей дорожной милиции, выезжающих на полотно. Буквально за спиной беглецов замкнулось кольцо контроля за машинами, покидающими Москву.