Андрей Ездаков - Время драконов

- Мы тоже вскоре вылетаем в Москву. Там в аэропорту дежурят наши сотрудники. Отыщите майора Дерюгина, скажите, что вы от полковника Смирнова и помогите его аналитической группе разобраться в ситуации. По возможности дождитесь меня, хотелось бы обсудить всю эту мутатень с вами. Михаил советовал привлечь вас к работе, насколько это возможно.

- Хорошо, - согласился Виктор, протянул руку на прощание и спросил, - а как вас зовут?"

- Андрей.

- Счастливо вам, Андрей.

- Удачного полета.

Они простились, и Михнев поспешил к самолету.

Посадка уже практически закончилась. Быстро взбежав по пустому трапу, Виктор вошел в самолет и осмотрелся. Народ размещался в салоне второго класса, многие помогали устраиваться раненым.

"Вообще-то пострадавших нужно бы в первый класс, - подумал он. - Там не так трясет, да и кресла получше, поудобнее".

Пройдя вперед, Михнев откинул занавеску и сразу наткнулся на тупой взгляд охранника. Это был "кожанник" из свиты Маркаряна, не отбивавшийся с остальными участниками экспедиции от монстров на базе отдыха, не месивший грязь на лесной дороге, не видевший, как рядом гибнут люди. Он поднялся и, загородив дорогу, сквозь зубы процедил: "Ну, чего приперся".

Раскормленная морда с щелочками заплывших жиром глаз выражала полное призрение к вошедшему. Традиционная темная кожаная куртка едва сходилась на толстом брюхе. Виктор понял, что начинает "нагреваться", однако решил попытаться уладить дело миром, хотя воспоминание о том, что эта группка откормленных бугаев, рассевшихся на широких креслах первого салона вокруг своего трусливого шефа, пыталась бросить их здесь, лишь добавляло огня в топку его организма.

- Мне нужно переговорить с Шотой Соломоновичем.

- Они не принимают, - мерзко ухмыльнулся охранник и попытался вытолкнуть Михнева в тамбур.

- Доложите ему, что пришел его доверенный Виктор Михнев, - громко сказал он в расчете на то, что Маркарян услышит и захочет побеседовать.

Реакции из центра салона, где расположился президент "Евростандарта" не последовало, а бугай, раздосадованный оказанным сопротивлением, начал напирать не на шутку.

Виктор почувствовал, что еще несколько секунд и появятся сломанные руки, а то и шеи. Для того чтобы задержать переход в "боевой режим", он снова воспроизвел в себе ощущение красоты полета. Поняв, что охранника просто так не удержать, Михнев оставил на месте свою левую ногу и резко "ушел" назад вниз и вправо. Когда "кожанник", увлекаемый инерцией, полетел головой вперед в тамбур, еще слегка ускорил его движение правой рукой.

Большего грохота, наверное, не произвел бы и знаменитый слон из посудной лавки. Не оглядываясь, Виктор решительно шагнул в носовой салон и увидел, что на него нацелено несколько стволов.

- Да вы что, обалдели? - растерялся он.

Такой открытой враждебности, которая читалась на лицах остальных "кожанников", Михнев никогда раньше не встречал. Он почувствовал, что даже одно неверное движение может стоить ему жизни, и пожалел, что не дал себе перейти в состояние "берсерка". Тогда бы у него оставалась возможность уйти с линии огня. Но он не мог пока воспринять людей как смертельную угрозу и поэтому оказался неподготовленным к подобной встрече.

Помощь пришла совершенно неожиданно. Откинулась занавеска с другого борта, из-за нее вынырнули четверо людей в коже и направили на сидящих свои неизменные "Береты".

- Бросай оружие, козлы, - рявкнул здоровенный верзила. Виктор сразу узнал в нем "Евростандартовца", вместе с которым они с Толиком и еще одним бойцом перетаскивали вчера ночью ракетную установку в джип. Тот добавил:

- И сидите тихо, уроды, перестреляем враз.

Видимо, голос, которым была произнесена тирада, показался окружению Маркаряна решительным, а отсутствие многословного мата еще более подчеркнуло серьезность намерений говорящего. Стволы опустились.

- Бросить оружие, - распорядился уже сам Михнев.

Его послушали. Вошедшие подобрали пистолеты. Один из них Виктор засунул себе за пояс.

- В хвост их и руки свяжите, - скомандовал он. Видя, что его приказ выполняется слишком усердно, добавил, - не изуродуйте. А Маркаряна пока оставьте. Мы тут минут десять побеседуем.

Верзила молча кивнул и отпустил съежившегося главу концерна.

Когда все покинули салон, Михнев подсел к Шоте Соломоновичу и сказал: "Нужно многое обсудить".

"Господин президент" утратил всю свою импозантность и вальяжность и выглядел сильно напуганным.