Андрей Ездаков - Время драконов

С переходом части солдат в БТР всем удалось разместится в одном автобусе. Непонятно, что было делать с погибшими. Старлей сообщил Виктору, что никаких специальных средств для перевозки покойников у него нет. Поэтому сейчас надо было решить дилемму: или как-то "упаковать" трупы и везти с собой, или похоронить здесь поставив памятный знак и отметив место на карте, чтобы потом перезахоронить по-человечески.

Михнев подозвал Викулова и Толика, который после происшедших событий стал неформальным вожаком бойцов "Евростандарта" и, под непрекращающимся дождем, устроил импровизированный военный совет.

- Конечно, оставлять их нельзя, - рассуждал Игорь. - Монстры выкопают и сожрут.

- А как везти? - горячился Толик. - Ну, скажи как? Для живых-то места нет, раненые друг на друге сидят. Как?

Мнения разошлись, и решение все равно оставалось за Виктором, как ни старался он от него откреститься.

- Неужто и брезента никакого нет? - обратился Михнев к старлею.

- Почему нет, на бронетранспортере скатка.

- Тогда укладываем туда тела и закрепляем на БТР.

Вопрос был решен. На душе стало легче. Хотя Виктор почему-то не верил, что твари будут раскапывать могилу. Кажется, они предпочитали исключительно свежую добычу.

Наконец все расселись по местам, Виктор занял свой командный пост, и уменьшившаяся колонна тронулась дальше. На дороге остался раскуроченный автобус и куча трупов кровожадных тварей. Вскоре место схватки скрылось за пеленой дождя, а потом и за изгибом лесной дороги.

Путь предстоял еще неблизкий, но, опять же неясно отчего, Михнев ощущал внутреннее спокойствие и понимал, что больше нападений не будет. Они выходили из опасной зоны и, похоже, столкнулись сейчас с ее своего рода пограничной заставой.

12. 14:00, пятница.

Дальнейший путь прошел без ЧП. Дважды переполненный автобус начинал буксовать, и дважды бронетранспортер вытягивал его на буксире. В эти моменты все настороженно затихали, а те, у кого в руках было оружие, удваивали бдительность. Но ничего, обошлось. "Зона" выпускала их. Неохотно, с кровавым боем, но выпускала.

Когда до пункта сбора оставалось меньше десяти километров, колонна снова выехала на асфальтированную дорогу. Тут Виктор совсем успокоился, опустился на сиденье и прикрыл люк, оставив лишь небольшую щель для притока свежего воздуха.

Расслабившись и угревшись, аналитик попытался проанализировать события последнего дня. Однако понял, что времени мало даже для того, чтобы мысленно рассортировать имеющиеся данные, да и думать совсем не хотелось. Тогда он решил все-таки с пользой истратить последние полчаса пути, закрыл глаза и стал медитировать.

До конца отключить сознание никак не удавалось. Не помогала ни дыхательная практика, ни другие, известные Виктору методы.

Перестав бороться с собой, Михнев решил просто отдохнуть, и прихотливая память снова унесла его в прошлое, теперь уже недалекое.

В феврале этого года он расстался с Мариной, женщиной, многое привнесшей в его жизнь. Два с половиной года вместе - это не шутки. За такой период хорошо узнаешь человека, имеешь возможность увидеть его как в минуты душевного подъема, так и в моменты слабости или болезни.

У Виктора было немало любовниц, но только две из них оказались настолько значимы для него, что он всерьез обдумывал возможность прекращения своего холостяцкого существования и допускал исход, который по молодости лет называл "интерполяцией по Мендельсону". Первый раз это случилось очень давно, еще в пору беззаботной студенческой юности. Второй такой женщиной стала Марина.

Моложе его на три года, она была разведена и жила со своей дочерью. Михнев никогда особо не любил детей, но с девятилетней Катей быстро сдружился и не испытывал от ее присутствия никакого дискомфорта. Роман развивался стремительно. Случайно познакомившись с симпатичной, высокой, стройной блондинкой в автобусе, Виктор был пленен ее огромными, широко раскрытыми зелеными глазами, как будто смотрящими на мир с постоянным удивлением. Копна густых, ухоженных, прекрасно пахнущих волос, коснувшихся его лица в тот момент, когда он нагибался чтобы помочь собрать рассыпавшиеся по полу фрукты, сразила его окончательно.

Михнев нес целлофановую сумку милой дамы до самого подъезда, под предлогом надорванности ручек и тревоги за судьбу витаминов отклонял ее робкие попытки воспрепятствовать ему. По дороге он использовал несколько своих отлаженных "приемчиков" в общении с противоположным полом для создания приятного впечатления, был вежлив, остроумен, искрометен, обаятелен и блистал эрудицией. И, на прощание, получил телефон очаровательной женщины. А дальше у Марины просто не было шансов вырваться из цепких "лап" настойчивого ухажера.