Михаил Емцев - Последнее путешествие полковника Фосетта (сборник)

— Безусловно, — сказала она, — ты сможешь остаться в университете. Ты способный, и у тебя есть перспективы стать известным ученым. Это так. Но нас теперь будет двое… А может… В общем у тебя будет семья. Понимаешь? Семья-а! А университет — это очень долго. И, главное, там мало платят. Много лет подряд нам придется еле-еле сводить концы с концами. На помощь папы рассчитывать не приходится, — она усмехнулась. — Занятия наукой в столь неразумно широких масштабах свели почти на нет все его состояние. Я хотела бы начать нашу совместную жизнь самостоятельно. Понимаешь? Независимость, независимость и независимость — вот мой девиз.

Она умолкла. А я не знал, что ей ответить.

— А кроме того, — продолжала она, несколько поколебавшись, — мне не хотелось, чтобы ты походил па отца. Он слишком ученый. Он немножко не от мира сего, а сейчас, согласись, это смешно. Ему не нужны деньги, слава, я иногда думаю, что и семья ему не нужна.

— Энн!

— Я думаю, что мама была очень несчастлива. Мне не хочется стать женой человека, для которого ничто не свято, кроме науки. Понимаешь?

— Ты несправедлива, Энн, — горячо возразил я, — ты несправедлива к сэру Генри! Твой отец большой ученый и честный человек!

— Допускаю, но от этого ничего не меняется. Мы вновь замолчали, и признаюсь, впервые молчание вдвоем с Энн было для меня тягостным.

— Что же ты предлагаешь? — спросил я. Она внимательно посмотрела на меня. Этот открытый взор что-то мне напомнил, мне показалось, что кто-то уже смотрел на меня так. Только это было давно. В другой жизни.

— Твои чувства ко мне позволяют надеяться на твое согласие, — как всегда, несколько витиевато и в то же время совершенно определенно сказала она.

— Конечно, Энн, если только…

— Мне хотелось, чтобы ты работал в какой-нибудь фирме, там солидные оклады. Кстати, и места есть, я слышала…

Она выжидательно посмотрела на меня.

— Черт побери! — воскликнул я. — Мне нравится твое предложение, я и сам подумывал об этом, только…

По правде говоря, я кривил душой. Мне совсем не хотелось с головой окунаться в промышленность. Там много бессмысленных хлопот, и мало науки, и мало творчества, и мало свободы.

— Боюсь только, что тогда на моей карьере ученого придется поставить крест, — наконец выдавил я.

— Почему? — Энн пожала плечами. — В фирмах такие отличные лаборатории, современное оборудование, ты сможешь работать над избранной темой еще успешнее, чем в университете.

— Да, пожалуй, ты права, — нерешительно согласился я.

— Я очень рада, что ты это понял, — нежно сказала Энн и ласково улыбнулась мне.

А я тогда почему-то подумал, что она своей манерой смотреть прямо в лицо собеседника удивительно напоминает напудренных дам на портретах в кабинете сэра Генри…

После банкета, который, кстати сказать, прошел очень весело и в самой непринужденной обстановке, сэр Генри подошел ко мне с двумя рюмками подогретого портвейна.

— Я хотел бы закончить наш разговор, если вы, конечно, не возражаете, — сказал он, протягивая рюмку.

— Сейчас?

— Да, сейчас.

Мы пошли в кабинет.

— Хотите поехать в Южную Америку? — внезапно сказал сэр Генри, останавливаясь передо мной и закрывая дверь.

— Что?

Он отошел к окну. По темным стеклам струились потоки бесконечного дождя. Камин бросал малиновый отсвет на корешки старых книг.

— Микроорганизмы невероятно изменчивы, этот ортодоксальный факт вам хорошо известен. Некоторые современные виды микробов и вирусов должны очень мало походить на своих предков. А вам не любопытно знать, какими они были в прошлом? Не торопитесь отвечать. Я, с вашего позволения, закончу свою мысль… К сожалению, ученым не удавалось встретиться лицом к лицу с ископаемыми бактериями и вирусами. Как правило, микробиологи сталкивались лишь с результатами их жизнедеятельности.

Я не удивился, услышав столь странную лекцию. Это было характерно для сэра Генри. Студенты называли это «охватом в клещи».

Сэр Генри прошелся по комнате, допил вино. и вновь остановился возле меня.

— Ну, а сейчас такая возможность неожиданно представилась, — тихо сказал он. — В северной части бассейна Амазонки найдено захоронение, куда еще не проникал человек. Для науки это сущий клад. Вы же знаете, что большинство захоронений и в Южной Америке и в Египте оказались разграбленными. Алчные искатели золота уносили из гробниц драгоценности, но оставляли там все виды современных микроорганизмов.