Карл Шрёдер - Вентус

- Не знаю… Да, верю, Лавин. Я верю, что ты будешь следовать велениям своего сердца - даже если они приведут тебя в ад.

- Но ты веришь, что я люблю тебя?

- Да.

- Так дай мне спасти тебя!

- Ты слишком хорошо меня знаешь, - грустно улыбнулась Гала. - Не мне сейчас выбирать, мой ненаглядный. Ты должен сделать выбор между самоуничтожением и любовью. Я свой выбор уже сделала, и я умру за него без сожалений. Если за этим столом и есть мятущаяся душа, так это ты.

Каждое ее слово было ударом для Лавина. Он молчал; все планы пошли прахом.

Всю жизнь он терзался сомнениями: а понимает ли его Гала? Думает ли о нем?

Она понимала его слишком хорошо.

- Твой выбор, мой дорогой друг, - продолжала королева, - очень прост. Либо ты присоединишься ко мне и повернешь армию, доверие которой завоевал, против парламента, либо ты разрушишь стены моей крепости, убьешь моих людей и найдешь в спальне мой труп, поскольку в таком случае я приму яд.

Она говорила так просто, что Лавину и в голову не пришло усомниться в ее решимости. Его охватила паника. Все ускользало из рук. Он открыл было рот, почти готовый сдаться ради нескольких дней блаженства, прежде чем их убьют… Но тут вспомнил Энея и запасной план.

- Я вернусь к тому, с чего мы начали, - раздался его собственный голос. - Ты всю жизнь отвергала выбор «или - или». Ты была выше подобных дилемм и поэтому стала королевой. Ты можешь проводить свою политику более мягко и сохранить хотя бы часть того, над чем работала. Альтернатива - потерять все и жизнь в придачу.

Ее лицо ожесточилось.

- Отлично. У меня действительно есть другой выход, хотя я надеялась, что прибегать к нему не придется. В каком-то смысле он хуже всего.

- Почему хуже? - не понял Лавин.

- Потому что я не хотела твоего поражения в бою. Я никогда не видела в тебе врага.

Она встала, не дав ему ответить, и сделала знак. Лавин тоже встал, охваченный тревогой. Может, она решила распорядиться, чтобы его схватили или убили?

В комнату вошел мужчина в форме дворцового охранника, по виду суровый и знатный. Лавин решил, что он чужеземец, поскольку волосы у него были длинные, заплетенные в косички.

- Генерал Лавин! Позвольте представить вам генерала Армигера.

Лавина словно молнией поразило. Ведь Армигер погиб! Хотя… быть может, он дезертировал и переметнулся к Гале, соблазненный каким-нибудь выгодным предложением? Нет, чушь какая-то…

Лавин шагнул вперед и пожал руку своему новому противнику.

- Ваше имя у всех на устах, - произнес он стандартную вежливую фразу.

- Благодарю, - сказал Армигер. - А вашим воинским искусством везде восхищаются. Горю желанием помериться с вами силами.

Лавин отступил на шаг и отвесил почтительный поклон.

- В таком случае, ваше величество, позвольте мне удалиться. Раз генерал Армигер на вашей стороне, необходимо как следует подготовиться, если я хочу сегодня победить.

Гала встала, сжав руки, и молча проводила его взглядом. Лицо ее исказилось от горя.

Лавин шел, почти не замечая враждебных взглядов солдат и почти не слыша расспросов своих спутников. Солнце на небе потускнело, звуки и запахи увяли, словно осенние листья. Лавин обнаружил, что стоит за стенами замка, строгим голосом отдавая Хести приказы. В душе бушевала такая буря эмоций, какой он не испытывал вовек. Чувства затмили рассудок; Лавин никому не мог рассказать о том, что ему пришлось пережить.

А в центре бури неизменно оставался один и тот же мысленный образ: генерал Армигер рядом с королевой Галой.

Лошади нашли дорогу, и Джордан отпустил поводья, предоставив им идти самим.

Впереди расстилалась долина. Из земли еще торчали желтые стебли зерновых, но на бывший оазис со всех сторон наступали песчаные дюны. «Какая разница, - подумал Джордан. - Все равно никто не захочет здесь селиться, на обломках чужой жизни».

Как видно, это была одна из экспериментальных деревушек. Джордан искоса глянул на Тамсин; лицо девушки сохраняло безмятежность. Неужели эти обугленные сломанные стены, между которыми валяются разбросанные ветром предметы домашней утвари, - ее родная деревня?

Над пепелищем все еще стоял запах гари. Его не смог развеять ни холодный воздух, ни свинцово-серое небо. А у него дома сейчас, должно быть, падает снег…

- Их даже не похоронили, - сказала Тамсин.

Джордан посмотрел туда, куда она показывала. Из кучи старого тряпья (как ему показалось вначале), торчали пожелтелые руки и ноги. А эти округлые формы… Джордану стало дурно, и он отвел взгляд.