Николай Гуданец - Нарушитель

Неожиданно Тил заулыбался и потер ладони.

— Давай-давай, Эхелала, дальше…

— Что дальше? Нечего дальше. Все бы рухнуло.

— Ай-яй-яй. Так бы и рухнуло? Только подумать, одна-единственная самодельная бомба рванет в потрохах Подземного Папы, и все человечество летит на хрен кверху тормашками… Слушай, Эхелала, а если не бомба? Если сам Папа сбрендит? Вот возьмет и свихнется, модуль какой-нибудь паршивый перегорит. А?

— Ну, это ты брось, — уверенно возразил Арч. — Я, между прочим, тут просекаю, не хуже кого другого. Компьютер свихнуться не может. Приключится маленький сбой, так он сам тебе просигналит, дескать, неполадка. Так-то, брат.

— Кумурро тоже в них разбирался. Небось получше твоего. Он знатцем был, и как раз по компьютерной части. Так вот, он говорил, что такая супермахина, как Папа, может отказать в любой момент. Он формулу вывел, и по ней получается, чем мощнее компьютер, тем меньше надежность. Понимаешь? Рано или поздно случится сбой, да не простой, а лавинный. Это просто чудо, говорил Кумурро, что Подземный Папа не рехнулся до сих пор.

— Какого же беса он полез взрывать это чудо?

— Потому что наперед неизвестно, к чему приведет лавинный сбой. Мы живем под молотом, Эхелала. И не знаем, когда он ахнет по черепушке. Но рано или поздно так будет.

— Ты меня не пугай. Ахнет или не ахнет, надвое тетка сказала. Лучше скажи, как можно прожить без всего этого — без Папы, без лимитов, без жизняков. Я себе даже представить не могу… Личность — и то не установишь. Вот я, Арч Эхелала. Как доказать, что я — это я?

— А на кой вообще доказывать?

Изумленный Арч потеребил мочку уха. Этот самый Тил явно не в себе. Видать, одичал совсем, ползая по своим тоннелям.

— Ты мне сказал, что тебя звать Арчем Эхелала, — продолжил тот. — Я тебя так и кличу. Допустим, ты мне соврал. Пожалуйста, на здоровье. Значит, на то у тебя есть свои причины.

— Совсем сдурел, я погляжу, — развел руками Арч, и вдруг его осенило. — Погоди-ка… Ты, случайно, не этот… не Кумурро?

Их глаза встретились. Испытующий, недоуменный взгляд столкнулся с непроницаемо насмешливым. Тил сощурился, захихикал.

— Расслабься, Эхелала. Я не Дан Кумурро, нет. Просто он был моим другом. Это я раздобыл для него у горняков детонаторы и взрывчатку. И к Папе его провел, вот по этим секретным ходам. Дощли до самого центра сети, а там нарвались на охрану. Видно, у них датчики сигнализации сработали. Выскочили страблаги, Кумурро подранили, а я драпанул. Малость отбежал, тут ка-ак шарахнет взрыв, меня чуть не оглоушило. Видать, ничего больше Дану не оставалось, как подорваться вместе с охраной. Он погиб, я отсиживаюсь тут, Подземный Папа целехонек, все идет своим чередом.

— Ну а чего ты хотел? Чтобы пришел полный завал? И так уже от ворья не продохнуть, харчей в обрез, питьевой воды не хватает, живем в теснотище… Если бы не Папа…

— Тьфу, — в сердцах Тил сплюнул и крепко выругался. — Что самое паскудное, знаешь? Все рассуждают, как ты. Все, поголовно. Ну, значит, поделом. Заслужили — получайте. Ты, вроде, интересовался, чего небесники не лезут к нам с объятиями? Пожалуйста, вот тебе и ответ. С такими идиотами, как мы, не больно-то побратаешься. Себе дороже. Они, думаю, летают над нами и ни бельмеса не могут понять, что ж там за идиоты такие внизу копошатся. И до какого идиотизма еще докатятся. Слышь, Эхелала, если завтра Папа скомандует всем поголовно повеситься, ради блага народонаселения, ты как? Свою веревку возьмешь или казенную попросишь?

Арч вскипел.

— Слушай, я парень простой. Подстебов не люблю. Мне они поперек печенки, понял?

Он поднес кулак к самому носу Тила. Тот ухмыльнулся, хотел было что-то съязвить, но вдруг замер, уставившись на пальцы Арча.

— Мать честная, — выдохнул Тил. — Эхелала…

— Что Эхелала?

— Сыпь…

Не сразу Арч сообразил, в чем дело. Потом осмотрел свою руку. На коже кое-где высыпали крохотные черные прыщики. Ссадины припухли, Арч провел по ним ногтем, но боли не почувствовал, хотя содрал лоскутик омертвевшего эпителия, и из-под него сразу проступила серая капля гноя.

— Неужто черняшка? — убито проговорил Тил.

— Похоже.

— Она ведь бывает и ложная…

— Нет. Это настоящая. Если б ложная, болело бы.

Закрыв глаза, Арч привалился спиной к стене. Вот и конец, теперь уж окончательный. Все впустую — он бессмысленно, упорно пытался выжить наперекор судьбе, не зная, что гибель уже растворена в его крови, что комочки грязи, прилипшей к ранкам, давно вынесли ему смертный приговор. Он обречен, спасения нет.