Уильям Тенн - Огненная вода (Сборник)

– Сколько вы зарабатываете – десять процентов? – Он мне не ответил, а наклонился ко мне, часто задышал и задергался. – Я заплачу больше, Эксар. Знаете, сколько я дам? Пятнадцать процентов! Мне больно смотреть, как человек носится взад и вперед из-за паршивых десяти процентов.

– А как же этика? – грубо прервал он меня. – Ведь у меня клиент.

– Вы только подумайте, он заговорил об этике! А купить всю эту проклятую Землю за две тысячи семьсот долларов? И это вы называете этикой?

Теперь он озлобился. Он поставил саквояж на пол и ударил кулаком по ладони:

– Нет, это я называю бизнесом, сделкой – я предлагаю, вы соглашаетесь. Вы уходите счастливый, вы преуспели. И вдруг ни с того ни с сего вы прибегаете назад, распускаете нюни и заявляете, что не хотели продавать так много за такие гроши. Что за дела! У меня своя этика: я не подведу клиента из-за какого-то слюнтяя.

– Я не слюнтяй! Я просто мелкая сошка и еле свожу концы с концами. Что я против воротилы из другого мира, который знает, как обвести меня вокруг пальца!

– Если бы вы могли обвести вокруг пальца, вы что, не воспользовались бы этим?

– Но не так. Не смейтесь, Эксар, это правда. Я бы не стал обманывать калеку. Я бы не стал обводить простака из жалкой конторы, чтобы он продал мне планету.

– Но вы-то продали, – сказал он. – Эта расписка действительна где угодно. А техники, чтобы подкрепить ее силу, у нас хватит. Как только мой клиент вступит во владение документом, человеческой расе конец, «капут» ей наступит, забудьте о ней. А козлом отпущения будете вы.

В номере стояла жара, и я вспотел, как мышь. Но у меня отлегло от сердца. Эксар все-таки пошел на переговоры. Я усмехнулся.

Его лицо слегка порозовело под грязью.

– Что вы предлагаете? – спросил он. – Назовите цифру.

– Называйте вы. Вы продаете, я покупаю.

– Хм, – нетерпеливо хмыкнул он и оттолкнул меня. Он оказался крепким парнем! Я побежал за ним к лифту.

– Сколько вы хотите, Эксар? – спросил я, когда мы спускались.

Он пожал плечами.

– У меня есть планета и покупатель на нее. Вы влипли. Сами влипли, сами и выпутывайтесь.

Вот сволочь! На все у него готов ответ.

Он сдал ключи, и мы вновь оказались на улице. Мы шли по Бродвею, и я предложил ему три тысячи двести тридцать долларов, которые получил с него, а он ответил, что не прокормится, если будет получать и отдавать одну и ту же сумму. – Три тысячи четыреста, – предложил я. – То есть хочу сказать, три тысячи четыреста пятьдесят. – Он даже головы не повернул.

Если бы я не называл какие-то цифры – какие угодно, тут бы мне и конец.

Я забежал вперед.

– Эксар, хватит натягивать друг другу нос, он у меня и так большой. Называйте сумму. Сколько бы ни было, я заплачу.

Это подействовало.

– Точно? И не обманете?

– Как я могу обмануть?! У меня нет выхода.

– Идет. Я помогу вам вывернуться и силы сберегу – не придется тащиться к своему клиенту. Но как сделать, чтобы всем было хорошо – и вас не обидеть, и самому не остаться внакладе? Пусть будет ровно восемь тысяч.

Восемь тысяч – это почти все, что лежало у меня в банке. Он точно знал, сколько у меня денег на счете – до последнего вклада!

И мысли мои он тоже знал.

– Если решил иметь с кем-нибудь дело, – говорил он между приступами кашля, – то о таком человеке стоит навести справки. У вас есть восемь тысяч с мелочью. Это не так уж много для спасения собственной шеи.

Я вскипел.

– Не так много? Ну, я поговорю с тобой по-другому, филантроп несчастный, благодетель проклятый! Черта лысого я уступлю! Разве что чуть-чуть! Но ни единого цента из банка ни за вас, ни за Землю, ни за кого другого я не отдам!

Полисмен подошел поближе посмотреть, чего это я разорался, и мне пришлось поутихнуть немного, пока он не отошел.

– Помогите! Полиция! Пришельцы посягают на нас! – едва не завопил я. Во что бы превратилась улица, где мы стояли, не уговори я тогда Эксара отказаться от расписки?

– Предположим, что ваш клиент захватит Землю, размахивая моей распиской, – меня вздернут на первом суку. Но у меня одна жизнь, и эта жизнь – купля-продажа. Я не могу покупать и продавать без капитала. Отними мой капитал, и мне будет все равно, кто владеет Землей, а кто нет.

– Кого вы, черт побери, надуваете? – спросил он.

– Я никого не надуваю. Честное слово, это правда. Отнимите мой капитал, и мне все равно, жив я или мертв.

Эта последняя капля вранья, кажется, переполнила чашу. Поверьте, когда я выводил эти трели, на моих глазах навернулись самые натуральные слезы. Сколько мне надо, хотел бы он знать, – пятьсот долларов? Я ответил, что и дня не проработаю без суммы в семь раз большей. Он поинтересовался, действительно ли я собираюсь выкупать эту проклятую планету или у меня сегодня день рождения и я жду от него подарка?