Александр Лазаревич - Волшебная маска

— Прощайте, молодой человек, — сказал Волшебник. — Я дал вам чудесный дар, я дал вам старость, за то, что вы уступили мне место в автобусе. Не обижайтесь на меня, в сказках вечно так: последствия совершенно не пропорциональны вызвавшим их причинам. Например, стрела царевича упала в болото — казалось бы пустяк, а он был вынужден жениться на лягушке… Ну ладно, заболтался я с вами. Пока! — Волшебник поднес руку к своему лицу, раздался шелест резины, и Степка с удивлением обнаружил, что Волшебник вовсе не пожилой, а довольно даже молодой человек лет тридцати. Помахав на прощание своей маской, Волшебник снова надел ее и скрылся за углом…

На следующее утро подчиненные поначалу не узнали Степку в новом обличье, а когда узнали, то очень испугались и даже хотели звонить в «неотложку», чтобы Степку срочно забрали в больницу. Однако начальственный голос остановил руку, набиравшую номер. Осознав гипнотическую силу своего нового голоса и своей новой внешности, Степан Степанович (так его сразу же стали все называть) тут же, очень уверенно, изложил план работ своей лаборатории. Подчиненные, потрясенные глубиной мысли и свежестью идей, завороженно молчали, а по окончании удостоили его бурными аплодисментами, переходящими в овацию.

И работа закипела. Увлеченные поистине юношеским энтузиазмом своего с виду не молодого шефа, сотрудники работали не щадя сил. Степан Степанович быстро набирал авторитет в научных кругах. Ему удалось пристроить несколько своих старых, студенческих работ в научные журналы и за совокупность этих работ получить звание доктора наук. А когда работа лаборатории увенчалась успехом, он был награжден государственной премией, избран в академики и назначен директором института. С руководящей работой он справлялся превосходно, поскольку его почтенная внешность внушала людям невольное благоговение, и приказы, отданные начальственным голосом не могли быть не выполнены. Благодаря маске, подаренной Волшебником, Степан обрел все: славу, положение, деньги.

Поначалу, приходя домой, он снимал маску, но вскоре настолько привык к ней, что перестал ее замечать совершенно. Наконец он обнаружил, что через эту волшебную маску можно даже умываться, и теперь он не снимал ее даже на ночь. Только таким, в маске, его и знала жена — красивая молодая и хитрая дура, вышедшая за него по расчету.

Все было у Степан Степаныча, не было у него только одного — Любви с большой буквы. Но вот наконец и это почти сбылось, и встретил он единственную, божественно прекрасную, юную. И вот повел он ее в самый роскошный ресторан, заказал самое дорогое и вкусное, взял ее за руку и стал говорить соответствующие слова.

— Степан Степанович! Как Вам не стыдно! Вы же старик! — не удержалась и воскликнула Божественно Юная.

— Старик?! Я старик?! — Степан рассмеялся. — Сейчас вы увидите, какой я старик!

Он нащупал край маски, и одним рывком сдернул ее. Предвкушая эффект он посмотрел на свою спутницу. Она сидела с глазами широко раскрытыми то ли от ужаса, то ли от удивления. И вдруг, ни слова не говоря, вскочила и бросилась бежать…

Догоняя ее, он вдруг столкнулся в вестибюле с каким-то дряхлым, безобразным старцем, совершенно лысым, с широко раскрытым, абсолютно беззубым ртом. Машинально он сделал шаг в сторону, чтобы пропустить старца, но старец сделал такой же маневр, и они вновь стояли друг перед другом, нос к носу, в одинаковых костюмах, и каждый держал в руке…

— Это зеркало… это зеркальная стена… Это я… Боже мой, это я?!

Держа маску в вытянутой руке, оба рассматривали ее дальнозоркими глазами.

И имитация плохих зубов пожилого человека, и вставные золотые зубы остались в маске. Во рту же… — он провел языком по деснам — во рту же не осталось ничего.

Мысли путались.

— Какой сейчас год?

Ресторанный швейцар, привыкший и не к таким вопросам, невозмутимо ответил.

— Так и есть! Пятьдесят с небольшим лет с того дня, как волшебник дал мне маску! — Вопль ярости и отчаяния вырвался из его груди: — Волшебник! Где ты, Волшебник! Верни мне мою молодость, слышишь! Ты украл ее у меня, слышишь: верни! Волшебник!

— Незачем так кричать, я все слышу, слава богу еще не глухой, сказал волшебник, вынырнув в зеркале из-за спины Степан Степаныча. Степаныч обернулся. Волшебник стоял рядом с ним, все с тем же портфелем, только на лице было больше морщин и они казались настоящими, а не на маске. — А какие, собственно говоря, ко мне претензии? Эта маска дала вам все, о чем только может мечтать человек.