Владимир Владко - Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)

Рындин поднял глаза на Ван Луна:

— Какие же это новые данные об отлете?.. Впрочем, сейчас надо думать о другом. Ван, вы проверили, в чем неисправность передатчика?

— Проверял, еще не нашел, сожалею. Буду искать.

— Надо поторопиться, Ван. Земля ждет нашего ответа. Интересно, что это за важные данные?.. А что Вадим?

— Я сейчас пойду узнаю, — приподнялась Галя. Ей так хотелось быть снова полезной! Но Рындин строго остановил ее:

— Никуда вы не пойдете, дорогая моя. Лежите в своем гамаке и не думайте вставать. Раньше чем суток через двое я не позволю вам двигаться.

— Что? — недовольно отозвалась Галя.

— Да, а может быть, и больше. Мы не знаем еще степени активности ваших камушков. Ваше счастье, Галя, что вы были в скафандре, когда несли образцы. Металлическая сетка, покрывающая его резиновую ткань, несколько нейтрализовала радиоактивное влияние минерала. Иначе было бы гораздо хуже. Следовательно, лежите и помалкивайте. Вам прописан постельный режим. А, Вадим! Наконец-то! Какие результаты?

Впрочем, вряд ли нужно было спрашивать Сокола об этом. Он не вошел, а стремительно влетел в каюту. Его глаза сверкали, нос и щека были выпачканы чернилами и каким-то красным химическим реактивом. Захлебываясь от возбуждения, Вадим выкрикнул:

— Инфрарадий, Николай Петрович! Сомнений нет! Вес, огромная радиоактивность и другие показатели говорят об одном и том же: Галя нашла соли инфрарадия! Галиночка, да понимаете ли вы, что это значит? А, да что говорить!

Он стремительно бросился к Гале и расцеловал ее. Растерявшаяся девушка только руками всплеснула:

— Вадим Сергеевич! Что вы делаете?!

Но Сокол не слышал ее. Он подбежал к смеющемуся Рындину и так же крепко расцеловал его. Затем бросился к Ван Луну, остановился перед ним и безнадежно махнул рукой:

— Все равно вы ничего не понимаете в эмоциях, Ван! Нет, мне надо успокоиться, остаться одному!

Он выбежал за дверь, в коридор, — и оттуда донеслось его победоносное восклицание:

— Есть инфрарадий! Ура, есть инфрарадий! Ура!

Гале Рыжко пришлось пролежать не два, а пять долгих дней: опухоль спадала очень медленно, а главное — не утихала острая боль. К вечеру у девушки поднималась температура, и около нее по очереди дежурили Рындин и Ван Лун. Сокол не выходил из лаборатории, поглощенный 'исследованиями свойств и особенностей инфрарадия. Лишь иногда, когда в лаборатории проходили длительные реакции, не требовавшие наблюдения, он садился около Гали и с увлечением рассказывал товарищам о ходе своих исследований. Приходится сознаться, что многое для девушки оставалось непонятным: речь шла о нейтронах и фотонах, об альфа-, бета— и гамма-частицах, о единицах измерения радиоактивности, которые назывались кюри и рентгенами. Язык новейшей физической химии был слишком сложен для Галины Рыжко, которая до этого привыкла гордиться своими знаниями.

Да и вообще, правду сказать, разговоры об инфрарадий вызвали у Гали некоторую досаду: ведь это он, найденный ею в пещере минерал, заставил ее, словно в отместку, лежать без движения, в то время как все участники экспедиции были заняты напряженной работой…

Ван Лун исправил, наконец, большой радиопередатчик астроплана. Регулярно, через каждые два часа, он выстукивал ключом несколько раз подряд одну и ту же радиограмму, адресованную далекой Земле:

— Говорит «Венера-1», говорит «Венера-1»! Слушайте нас, Земля! Вашу радиограмму приняли. У нас все в порядке. Возможность обратного старта затруднена положением астроплана. Надеемся найти выход. Поиски ультразолота продолжаются. Открыт новый элемент, номер сто двадцать, — инфрарадий. Доставка его на Землю затруднена из-за большой радиоактивности. Ожидаем ваших сообщений. Горячий привет родной Земле!

Это продолжалось уже несколько дней, но сигналы с Венеры, очевидно, не доходили до Земли. Ответа на радиограмму не было… Земля настойчиво передавала один и тот же призыв к экспедиции Рындина, который принял Ван Лун. Тем более упорно он продолжал передавать свою радиограмму Земле: ведь Ро" дина беспокоилась за судьбу аргонавтов Вселенной.

Кроме того, перед путешественниками возникло несколько новых задач, в решении которых могла помочь только Земля. Прежде всего они не знали, как везти на Землю инфрарадий, представлявший собой весьма опасный груз. Ведь никто не мог сказать, как будет действовать на новый элемент коварное космическое излучение, через мощные потоки которого придется пролетать межпланетному кораблю по пути на Землю.