Нэт Прикли - Ристалище

– Вы лично знаете двух Богов?!

– Четырех, – усмехнулся Найл. – Еще мне довелось общаться с Великой Богиней Дельты, которая растет совсем недалеко отсюда, в десятке дневных переходов. И еще один слабый, но очень умный бог обитает в Белой Башне.

– Но как же вы, зная стольких Богов, позволили князю себя победить?!

– Ты знаешь, Тройлек, у вех богов есть одна очень странная привычка. Они готовы помогать только тому, кто способен прекрасно справиться и без них.

– А что у вас в руках, Посланник? – продолжил расспросы смертоносец.

– «Жнец»? Можешь считать, что это тоже бог. Маленький и очень кровожадный. Он готов уничтожить все, что только видит, и поэтому лучше всего спрятать малыша как можно дальше и больше не доставать.

Освободив дворец Смертоносца-Повелителя, пауки начали методичный облов окрестных садов, полей, пустырей и заброшенных, необжитых развалин. Возможно, часть добычи поедалась на месте, но немалое ее количество методично сносилось во дворец и складывалось в главный зал. Это продолжалось день за днем, с паучьим упорством и тщательностью.

На долю Найла нежданно выдалось несколько дней полного безделья.

Разрешив трудную проблему, он еще не успел столкнуться с новой. Никаких сложностей, требующих его решения или вмешательства, в жизни города не возникало, и правитель с удовольствием предавался безделью. В сопровождении на глазах расцветающей, веселой Нефтис он загорал и купался на излучине реки, бродил по улицам, иногда просто рассматривая, а иногда и откровенно любуясь изделиями мастеров (его мастеров!). Ел со своей телохранительницей за одним столом, спал в одной постели, а потому рано ложился и поздно вставал.

В один из дней слуги Тройлека, относившие хитин для «демона», вернулись с полусотней блестящих наспинных пластин. Они совпадали с показанным Найлом образцом практически один в один, но казались сделанными из кусочка коричневого непрозрачного стекла.

Хрупкость материала Посланника не пугала – вряд ли жало осы сможет пробить самое хрупкое стекло. А если на спину смертоносца обрушится удар, способный расколотить камень сантиметровой толщины, то скорее всего, бояться осы ему уже не придется.

Следующим утром вернулись корабли из Провинции, груженые «живым» товаром.

Глядя на толпу щуплых перепуганных людей (какое преступление могли совершить подобные ничтожества?) Найл впервые сообразил, что не договорился с реактором о способах связи. Сообщение отправилось простым, но предельно понятным путем: правитель приказал связать одну из женщин и спустить на платформу с очередной порцией хитина.

Вечером зажатая волевыми лучами пауков толпа стояла у шестиэтажного дома. Как и рассчитывал Найл, вскоре из тоннеля послышался треск и в доме появилось белое облако.

– Магиня выполняет свое обещание, – сообщил реактору правитель.

– Тогда с-ш-с завтрашнего вечера я бу-уду готов выполнять с-свои, – просипел ПЛДА-95.

В отличие от воинов, проявивших выдержку и достоинство, обитатели Серых гор уходили под землю с громким, отчаянным воем и причитаниями.

Спровадив последнего из озерных жителей, Юлук подошла к правителю и заявила:

– Мы с ребятами вспомнили принцессу Мерлью, что победила Мага. Она свой поселок освободить хотела. Мы решили – надо его освободить. Хорошая была женщина. Ради ее памяти – надо освободить.

Вот так. Ребятам понравилось побеждать. Всю свою жизнь они шли вперед, постоянно побеждая: побеждая усталость, побеждая холод, голод, жажду; побеждая высокие обрывы, лесных хищников, вражеских воинов.

Они такими выросли. Он сам вырастил их такими. Он готовил их к победе над северными пришельцами – но то, что казалось ему вершиной пути, стало для них одним из многих эпизодов. Они заскучали и захотели еще.

Надо было предвидеть. Во все времена существовала порода людей, которые не умели радоваться спокойной жизни. Единственная радость для них – это встать на грань жизни и смерти и балансировать на ней, хохоча от восторга и полноты чувств. Некогда они плавали на драккарах, сражаясь и побеждая, добывая сокровища, чтобы зарыть их в каком-нибудь болоте и снова пуститься в поход, мечтая об одном – умереть с мечом в руках.

В средние века плавали уже под «веселым роджером», от сражения к сражению, от победы к победе, пропивая добытые сокровища в портовом кабаке. Затем пришли времена, когда вольных искателей приключений задавили потяжелевшие машины набравших силу государств – но стремление к риску все равно продолжало биться в душах избранных, заставляя их лезть на заснеженные вершины, переплывать океаны на грубо сколоченных плотах и надувных лодках, поднимать в небо скоростные машины или на потеху публике рисковать собою в каскадерских трюках.