Нэт Прикли - Ристалище

Посланник сдвинулся немного вперед, нащупал край «ступеньки», попытался высмотреть что там дальше, в глубине. Разобрать ничего не удавалось и правитель наугад сделал еще один шаг.

Поверхность воды стремительно промчалась вверх и сомкнулась у него над головой. Дыхание перехватило. Найл понял, что сделать следующего вдоха уже не сможет, со всей силы оттолкнулся ногами, но вместо того, чтобы всплыть на поверхность, ухнул лицом вниз – тяжелая кираса перевесила и потянула своего владельца на дно.

Перед глазами запрыгали цветные круги, горло сперло, легкие горели. Правитель лихорадочно попытался встать на ноги, с тоской взглянул вверх, на пляшущую там серебристую границу бытия и не бытия. Дыхательные рефлексы пересилили и он, с ужасом осознавая происходящее, сделал вдох.

Возникло такое ощущение, словно в грудь налили жидкий лед. Слова – окоченел, замерз, застыл – здесь не подходили. Холод в груди переходил за рамки осознаваемого, он был таким сильным, что Найл забыл даже про удушье. Он попытался поскорее выдавить из себя этот холод, вытолкнуть его, и это даже удалось – но тело помимо воли сделало новый вдох. Серебряная граница разорвалась, и вниз упала Нефтис. Она еще не успела понять, что тонет, инстинкт самосохранения и паника не успели застить разум, и правитель изобразил улыбку и помахал ей: пусть знает, что он жив, что все в порядке, что она сейчас не умрет.

Стражница заметила своего господина и, похоже, даже поняла его жест, но тем не менее момент первого вдоха и для нее оказался немалой психологической травмой. Она пыталась зажать себе рот, дрыгала ногами, выронила копья, которые тут же перевернулись остриями вниз. Однако, спустя пару минут, женщина немного успокоилась, направилась к Найлу и взяла его за руку. Доспехи и под водой играли немалую роль – их вес позволял более-менее свободно ходить по дну, а не болтаться между ним и поверхностью.

Холод в груди постепенно отпускал – скорее всего, правитель просто начал к нему привыкать. Под ногами ощущалась достаточная опора, но тело все равно казалось намного более легким, воздушным, чем обычно.

Тут Найл обратил внимание, что в воду больше никто не прыгает. Похоже, остальные братья засомневались, ждет их под водой Посланник, или просто скорая смерть. Правитель взял одно из копий, поставил его вертикально и протянул Нефтис. Стражница крепко взялась за оружие, а Найл, пользуясь маленьким весом, легко вскарабкался наверх, высунул голову над поверхностью.

Братья тотчас посыпались в воду, как льдинки во время града. Нефтис и правитель отступили подальше, чтобы не попасть кому-нибудь под ноги. Каждый из людей умирал по-своему – были и судороги, и рывки вверх, и беспорядочные метания, но все заканчивалось первым вдохом – и выживший постепенно успокаивался.

Под сандалиями по-прежнему лежали груды крупных, беспорядочно наваленных камней; но вверху, над головами дрожало, искрилось, сверкало новое небо – близкое, ровное, серебряное. Силуэты окружающих предметов стали нечеткими, слегка расплывчатыми, но, в общем, вполне узнаваемыми.

Приблизилась Магиня, опять скрывшая голову под капюшоном, жестом позвала людей за собой. Двигаться на глубине получалось с одной стороны проще: вес стал меньше.

Чтобы устоять на остром сколе было достаточно слегка упереться о него кончиком сандалии, чтобы взлететь на полметра – просто толкнуться чуть сильнее. Когда нога соскальзывала, человек не падал, а опускался вниз.

С другой стороны – двигаться быстро оказалось невозможно. Вода упиралась в грудь путников, позволяя лишь плавные, размеренные движения.

Шаг за шагом, постепенно привыкая, приспосабливаясь, продвигались они вперед. Наклон дна не ощущался, но дрожащая грань над головами уходила все выше и выше. Вызвав общий восторг, над головами промчался пузатый судак. Вернулся, проскользнул между людьми, разыскивая что-то или кого-то, не нашел, недовольно вильнул хвостом и умчался дальше. Правитель начал понимать, почему с этого края озера совершенно не показывались рыбацкие лодки. За исключением одинокого судака, путники не встретили ни единого «хвостика». Больше того – водорослей на дне тоже не росло.

Дно изогнулось, пошло вниз. Серебряная грань воды и воздуха уже не различалось. «Верх» отличался от «низа» только тем, что наверху светло. По ногам ощутимо потянуло холодом. Образовался подводный «сквозняк». Хотя, появись тут течение – стало бы заметно, как путников сносит с намеченного пути. Скорее, они просто вошли в холодные, стоячие воды озерных глубин.