Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания

— Это исключено, — быстро ответил Оливул. — Для Игры Диербрука нужны два сильных экзистора, причем состоящие в близком кровном родстве. Один накапливал Силы Созидания в Экзистедере, другой направлял и строил мост в следующий Мир. Фарватер для прохода вычислил я, и результаты в единственном экземпляре хранились у Аз-князя. Теперь, когда его Экзистедер уничтожен, и ни я, ни Донай не поддержим его Игру, он бессилен что-либо предпринять в глобальных масштабах.

— Он найдет партнеров, если захочет. У нас родственники в каждом приличном Мире, — вяло возразил Ви-Брук, полулежавший в глубоком изрядно потрепанном кресле.

— Донай, как думаешь, почему он взял тебя в помощники?

— Ну-у, — тот был застигнут врасплох, — не знаю. Он вообще-то меня на-дух не переносил.

— Вот именно, и тем не менее все логично. Диербрук рассчитал, что если я при подходе к Изначальной Точке не выдержу нагрузки, и моя искусственная жизнь прекратит существование, то он передаст мою роль тебе, поскольку другой кандидатуры у него просто не было.

— Старый хрыч… Когда же это до тебя дошло?

— Прежде, чем мы приступили к Игре, — невесело усмехнулся Бер-Росс.

«Мне кажется, — мысленный голос Пэра неуверенно тронул сознания друзей, — все наши неприятности происходят исключительно от великой ненависти Кочевников к Крылатому Волку».

Взоры обратились к призраку. Он, старательно преобразовавшийся в человеческую фигуру, продолжал:

«Я, правда, не знаю, как именно Александр Гаюнар насолил им, но угроза мести висела над нами постоянно. Однажды мы даже удирали от них без оглядки. Бесформенные твари завладели эскадрильей военных старглайдеров и гнались за Волком по Структуре. Александр потом часто напоминал мне: мол, держись от Кочевников подальше».

— Так. Мы весь вечер говорим о Кочевниках, и теперь может быть кто-нибудь объяснит популярно, что они такое? — вмешался Данила.

— Вряд ли кто-либо даст исчерпывающий ответ на твой вопрос, — произнес Оливул. — А о свойствах Кочевников я могу кое-что сказать. Они способны находиться в один момент времени и в одной точке пространства вместе с человеком или, как теперь выясняется, с предметом. Они полностью замещают избранный объект, присваивая себе его место в Структуре. Разрушение оного приводит к появлению белых рассыпчатых хлопьев.

— В сущности Кочевников нет отображения Стихий, — подхватила Каляда. — То есть материя, из которой они состоят, не способна к оформлению в наших Мирах. Когда чужак занимает место живого или неживого объекта, он полностью, как ты верно заметил, Оливул, присваивает себе его внешние характеристики. Но стоит ему покинуть тело, на данном конкретном месте ничего не остается, так как истинная сущность уже вытеснена и возвращению не подлежит. Белые хлопья — это попытка заполнить образовавшуюся пустоту. Наша Природа, как известно, пустоты не терпит.

Юлька поежилась.

— Надеюсь, они к внемиренцам не пристают? — уточнила она.

— Нет, Космос им вытеснить не удается, — уверила Серафима и после недолгого раздумья, возобновила разговор. — В качестве информации я расскажу сейчас случай, окончательные выводы из которого не могу сделать до сих пор. Я работала психоаналитиком в транспортной компании, и один молодой пилот пришел ко мне с странной жалобой на память: он помнил то, что с ним никогда не происходило. Я заинтересовалась и провела исследование недоступным людям способом. Результаты были по меньшей мере необычными. Его сознание, оставаясь совершенно нормальным, вмещало в себя множество «знаний», наработанных посторонним разумом. Никаких следов имплантации, никаких сенсорных насаждений. Человек совершенно не изменился, однако это был уже не тот человек, который родился в данном Мире в данное время.

— Замещенный Кочевником? — вставил Оливул.

— И да, и нет. Позднее я сталкивалась с настоящими замещениями. Ментального контакта со мной не выдерживал ни один субъект. Таким образом, первый случай я могу охарактеризовать как «устойчивое замещение». Как будто Нечто нашло свое потерянное место в нашей Структуре. Я намеревалась проследить судьбу того молодого человека, но это мне не удалось, к сожалению.

— Про замещение мирянина чужаком-соседом известно давно, — начал Белый князь. — Но «оживление» стрелы, зеркала, арбалета, части горного плато можно объяснить лишь четким взаимодействием группы Кочевников, создававшей соответствующую среду вокруг предмета. Посудите сами: рояль не мог тронуться с места спонтанно — толчком послужил перепад давления, изменение гравитации и тому подобное. И тогда мы должны признать, что Кочевники, во-первых, научились «работать в команде», и, во-вторых, нашли способ использовать любую форму материи.