Проснувшись окончательно, Астерий перевернулся со спины на бок и открыл глаза, благодаря чему я смог убедиться, что минувшую ночь наше тело провело прямо на каменном полу, используя вместо подушки пустой медный кувшин.
Для Астерия такая ситуация была в диковинку, и он попытался вспомнить – как и почему оказался здесь, а не на мягком ложе. Однако никаких зацепок в его памяти не сохранилось, что, конечно же, было результатом моих вчерашних усилий.
– Господин, – донеслось из-за двери. – С вами ничего не случилось?
– Все в порядке, – хорошенько откашлявшись, сипло ответил Астерий.
– Во дворце уже давно проснулись, – продолжал голос за дверью. – Ваша матушка царица Пасифая ожидает вас к утренней трапезе.
– Скажи, чтобы начинали без меня. Я занят.
– Не нужно ли что-нибудь господину?
– Нет… Хотя подожди. Пусть принесут вина и фруктов. И позови ко мне царского лекаря.
– Будет исполнено, мой господин.
Астерий встал и, отшвырнув ногой злополучный кувшин, проковылял к ложу. Так дурно, как сейчас, он себя еще никогда не чувствовал.
Тело, которым накануне пользовались чужие существа, повиновалось с трудом, да и долгий сон на холодном полу тоже сказывался.
Алкоголь, принятый вчера в непомерных количествах, прошелся по мозгу Астерия, словно тропический ураган по одинокому атоллу – кое-что погубил, кое-что испоганил, кое-что занес песком забвения.
Тем не менее сын Миноса оставался цельной и сильной личностью, которую было просто невозможно подвигнуть на какой-нибудь необдуманный, самоубийственный поступок.
Никогда еще мститель не подбирался к своему врагу так близко, как это удалось сделать мне. И все-таки роковой удар откладывался. Губительный меч продолжал висеть на стене бесполезной игрушкой, и мне еще предстояло вложить его в чьи-то послушные руки.
Борьба, предстоявшая нам, уже не являлась борьбой двух разных существ. Намечалась схватка двух сознаний, двух «эго» – собственного, успевшего сжиться с этим телом, и чужого, проникшего со стороны.
Не знаю, кто из них одержит верх, но в конечном итоге победителем все равно окажусь я – ведь поле боя, мозг Астерия, навсегда останется выжженной пустыней, в равной мере неспособной порождать ни добро, ни зло…
В дверь опочивальни снова постучали.
– Входи, – буркнул Астерий, к физическим мукам которого добавились еще и галлюцинации – именно так он мог расценивать все свидетельства присутствия в его теле чужих существ.
Первым появился мажордом, бородатый и крепенький, как Черномор. По его сигналу слуги проворно внесли кувшины с вином и подносы с фруктами. Девушка-виночерпий налила хозяину полный кубок.
Астерий пригубил немного и тут же поперхнулся. Отравленный организм не хотел принимать новую порцию яда. Много грехов было у Астерия, но алкоголизмом он не страдал.
Зато им (наравне с наркозависимостью) страдал мой приятель Настромо. Вкус вина мгновенно разбудил его. Очень быстро разобравшись в ситуации, он оценил поведение Астерия в следующих выражениях:
– Что он, козел, делает! За такие штучки нужно морду бить!
– Замри! – прикрикнул я. – Ни слова больше! Только смотри и слушай.
Из нашего краткого диалога Астерий, к счастью, ничего не понял, но пригорюнился еще больше – ну кому, спрашивается, понравится, когда в твоем сознании начинают звучать чужие, пропитые голоса.
– Пусть войдет лекарь, – распорядился он. – Да побыстрее. А вы все прочь отсюда.
– Будет исполнено, мой господин. – Вышколенные слуги исчезли, но дверь за собой оставили полуоткрытой.
Лекарь оказался египтянином – смуглым, стройным, наголо обритым. При себе он имел ларец из слоновой кости и красного дерева.
Падать ниц перед царственной особой он не стал – не дома, чай, – а отделался сдержанным полупоклоном. Затем он поставил ларец на столик, приложил обе руки накрест к груди и произнес на ахейском наречии:
– Я приготовил то, что ты просил, господин, – средство возбуждающее мужскую силу. Оно сделано из львиной желчи, носорожьего рога и крылышек особой мухи, живущей по другую сторону ливийской пустыни. Именно благодаря этому средству владыки Египта оставляют после себя многотысячное потомство.
(Я-то лучше его знал, откуда берется эта неисчислимая орава царских наследников. Как-никак, сам когда-то принимал участие в их воспроизводстве.)
Лекарь, наверное, еще долго распинался бы о достоинствах своей доисторической «Виагры», но Астерий мановением руки прервал его.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу