Игорь Подколзин - Искатель. 1984. Выпуск №3

— Начальник штаба? — Он закашлялся от табачного дыма, налил в жестяную кружку воды из чайника и сделал несколько глотков. — Сколько катеров могут немедленно выйти в море?

— Два. Номер восьмой и «семерка». Пятый, третий и четвертый будут готовы завтра, остальные через день—два, не раньше.

— Всего два? Не разбежишься… — Комдив поднял глаза к потолку и провел языком по верхней губе. — А гидрометеослужба ничего путного не сулит? Есть хоть какая-нибудь надежда?

— Никакой. Осенью при безветрии в этих местах такой водолей жарит сутки, а то и двое. — В голосе начштаба не было даже намека на оптимизм. — Вот, Кузнецов, он, как и я, здешний, подтвердит: ливень осенью, не гроза, а именно ливень, считай, надолго.

Младший лейтенант молча кивнул. Он родился и вырос тут, точнее, в городе, в порту которого сейчас готовились к разгрузке наполненные под завязку пароходы. Дождь этот, конечно, кончится не скоро. Раз бомбардировщики вышли из игры, нужно как-то обходиться своими силами.

Насторожившиеся было при словах комдива офицеры вновь сникли, лишь из затененного угла выдвинулась к столу высокая, плечистая фигура Кузнецова.

— Товарищ капитан третьего ранга, — начал он.

— Ну. — Комдив вскинул брови.

— По нашим наблюдениям, «фрицы» каждое утро, точно в три ноль—ноль, разводят боны — выпускают из порта разгрузившиеся суда. Делают это с завидной пунктуальностью, чисто по-немецки. Может, попробуем?

— То есть?

Среди офицеров будто прошелестел легкий ветерок. Зашептали. Донеслись отдельные реплики:

— Действительно, не попробовать ли?

— А вдруг получится?

— Конечно.

Еще никто не осмелился высказаться, что попробовать, что может получиться, но какой-то общий настрой уже захватывал, направлял мысли в единое русло.

— Кузнецов? — Комдив всегда отличался немногословностью, чего и требовал от подчиненных,

— Предлагаю: мне и Ярцеву на «семерке» выйти в море. Приблизиться к Черным камням, затаиться. При таком дожде моторов не слышно — нас не засекут. Прожектора эту муть и на сотню метров не пробьют. Дождаться, когда буксир откроет проход в бонах, и атаковать транспорты у пирса.

— С внешнего рейда? В такой тьме? — Командир дивизиона с сомнением покачал головой. — Тут не только судов, берег-то путем не разглядишь.

— Отчего же с внешнего? Ворвемся в гавань, проход-то открыт. А там лупить наверняка. В порту я разберусь с завязанными глазами — разгрузка, вероятно, идет у нефтепирса и третьего причала, краны лишь там. Получается впритык нос к корме — цель широкая, дать веером, и промах исключен.

— А обратно?

— Что «обратно»?

— Вернетесь, говорю, как? Не считайте немцев идиотами, скопило раз об этом напоминать, Они же вам выходные боны не разведут?

— Это уж как получится. Разведут — спасибо. А нет — с кораблями останемся. Потеря двух катеров невелика по сравнению с транспортами и их грузами, да и тем, что потом последует, когда фашисты в атаку полезут.

Окружающие оживились, раздались возгласы:

— Правильно!

— Все равно ничего лучше не придумаем.

— Тихо! — Комдив поднял руку. — Давайте по одному.

— Разрешите, — высунулась белая, как отцветший одуванчик, голова лейтенанта Ярцева. — Мне сдается, Кузнечик… простите, Кузнецов прав. Мы с ним совместно долго вели наблюдение с Черных камней. Добирались на шлюпке. Ровнехонько в три боны разводят. Буксирчик там у них так себе, плохонький. А наши четыре торпеды дело решат. Ударим и обратно выскочим, — он замялся, — если, конечно, повезет.

— А если не повезет? Тогда как?

— На нет и суда нет. Знаем, на что идем. Да и действительно, что такое пара чуть живых ТК в сравнении с их убытком?!

— Я не о катерах, а о людях. Вы ребят-то своих спросили, прежде чем за них расписываться? — Комдив встал.

— Чего спрашивать, у нас одни комсомольцы, мы в ответе уверены. Ребята орлы. Так, Кузнечик?

— Само собой, — подтвердил младший лейтенант и добавил просительно: — Разрешите нам. — И уж совсем не по-военному: — Ну, пожалуйста, товарищ капитан третьего ранга…

— Подождите. Ишь, орлы, распетушились. Вы, Ярцев, говорите, у них там в порту лишь один буксир?

— Точно. Больше нет.

— А если поступить следующим манером…

Темень — хоть глаз выколи, в двух шагах трудно различить собеседника.

До Черных камней решено добираться по счислению: сначала идти, приглушив двигатели, малым ходом в открытое море. Через двадцать минут повернуть и параллельно берегу следовать еще пятнадцать. Как посветлеет, оглядеться и спрятаться за скалы.