Игорь Подколзин - Искатель. 1984. Выпуск №3

Ротанов нагнулся, выхватил из кучи оружия узкое, голубовато блеснувшее лезвие, длинное, с удобной рукояткой. На уродливой, покрытой наростами голове зверя отчетливо была видна щель между костяными пластинами. Ротанов успел сделать выпад, как в фехтовальном зале. Лезвие почти без сопротивления вошло в щель. В ту же секунду страшный удар отбросил его в сторону…

Стены комнаты, в которой лежал Ротанов, были сложены из толстых стеблей местных трав. Они и пахли соломой. А может быть, аромат сухой травы шел от мягкой подстилки. Он пришел в себя несколько минут назад, чувствуя покой и легкость, какие всегда приходят после приема дезина. Не торопясь, внимательно осмотрелся. Стены, пол, легкая мебель в комнате — все было сделано из круглых стеблей. После того удара на арене прошло, очевидно, немало времени. Он смутно помнил чьи-то руки, снимавшие с него защитный костюм, менявшие повязки. Руки помнил, а вот лица человека, который ухаживал за ним, в памяти не осталось.

Он решительным движением сел на своем ложе. Боли не было, но резкая слабость не дала встать на ноги. Закружилась голова, он оперся о стену, пытаясь подняться, и в этот момент услышал шаги. Скрипнув, дверь медленно открылась. Вошла женщина. Ее лицо скрывала плотная, непроницаемая вуаль. В толпе перед поединком он видел немало женских лиц и отметил про себя, что здесь это не обязательное для всех правило — ходить с закрытым лицом.

Заметив, что он сидит на постели, женщина резко остановилась, дымящаяся жидкость из чаши в ее руке выплеснулась на пол.

— Не бойся меня, я хотел лишь узнать…

— Почему я должна тебя бояться?

— Кто ты?

— Меня называют здесь «Той, что прячет свое лицо». Правила запрещают мне разговаривать с чужестранцами. Сейчас я позову твоих друзей.

— Подожди! Мне надо спросить у тебя! Она отрицательно покачала головой.

— Время еще не пришло. Скоро ты все узнаешь.

Женщина поставила чашу на столик и поспешно направилась к двери Ее мелодичный и несколько печальный голос еще звучал у него в ушах, когда дверь вновь отворилась. В комнату вошли все четверо, весь его экипаж. Они так шумно радовались выздоровлению Ротанова, так преувеличенно бурно и весело рассказывали о теплом приеме, оказанном им местными жителями, что Ротанов заподозрил неладное.

— Хватит. Выкладывайте, что произошло?

— В сущности, ничего особенного. Тебя неделю лечили универсальным дезином. Элсону пришлось порядком повозиться, чтобы срастить перебитые кости. Ты был без сознания, как всегда бывает при этом лечении.

— Как лечат дезином, я знаю не хуже вас. Что произошло, пока я был без сознания? Кто эта женщина?

— Отношения с бореями, так они себя называют, сложились просто прекрасные…

— Что случилось со связью, со снаряжением? Скажете вы мне наконец, что произошло, или будете продолжать эту детскую игру?

Отстранив Павла, вперед вышел Фролов.

— Дела, в общем, неважнецкие, капитан Мы полностью лишились связи и практически всего нашего оборудования. Все батареи вышли из строя Рации и оружие не действуют. Защита тоже. Почему это произошло, неизвестно. Батареи в полном порядке, но даже загерметизированный аварийный комплект не держит энергии. У Элсона есть теория на этот счет, но никакая теория не вернет нам энергию. Мы практически беззащитны…

— Ив этих условиях, как ты понимаешь, мы вынуждены были пойти на некоторые уступки местным обычаям, — перебив Фролова, вновь заговорил Павел, и по ухмылке, которую он изо всех сил старался сдержать, Ротанов опять заподозрил что-то неладное. — Нам пришлось заключить с нашими хозяевами определенный договор…

— Что за договор?

— У этого племени много странных законов…

— У каждого народа свои законы, продолжай, не тяни.

— Ну после твоей победы над дроном ты стал чем-то вроде местного героя, и вот чтобы доказать свою лояльность, свои добрые намерения в отношении народа племени бореев, мы вынуждены были согласиться на твою свадьбу…

— На мою что?

— Ты, главное, не волнуйся, это чисто символический обряд, после которого мы все вместе с тобой автоматически становимся как бы членами племени… Понимаешь, в конце празднества, видеть которое ты уже, естественно, не мог, королева праздника выбрала тебя своим женихом.

— Так… Прекрасные новости… В моем согласии, естественно, не было никакой необходимости.

— Ты ведь был без сознания.

— Ну да, конечно, извини, я забыл.