Алексей Фомичев - Всеми правдами и неправдами (Пусть Бог не вмешивается - 2)

Такие интересные и увлекательные виды головоломного спорта заставляют человека испытывать сильный стресс. Многие от этого тащатся и вновь и вновь лезут на рожон. Показать себя настоящим мужчиной или мужественной женщиной дело чести.

Этих любителей большой дозы адреналина в крови сюда бы, в центр Зоны. Где нервы скручены в жгут, уши ловят малейший звук, ноги готовы дать стрекача, а пальцы - жать на спусковой крючок.

Любой человек, если только он не едет в центре огромного каравана из тридцати машин под прикрытием вертолетов, пулеметов и пушек, ступая на землю Зоны, попадает под пресс невроза.

Угроза идет со всех сторон, днем и ночью. В лесу, в поле, в городе, в деревне, у реки и на берегу моря. Угроза смерти.

От пули, осколка гранаты, ножа, приклада, кулака, петли. В соседнем кустарнике, на берегу реки, на окраине поселка...

Экстрим в чистом виде, со стопроцентным щекотанием нервов. До икотки. До вылупления глаз. До внепланового опорожнения желудка...

Я никогда не понимал тех, кто уходит в горы, лезет в катакомбы, совершает сумасшедшие трюки просто так, из хорошего настроения. Видимо, работа на грани риска, под прицелом смерти, заставляет по-иному смотреть на напрасное заигрывание с костлявой. Хождение по лезвию бритвы только при крайней необходимости - этот принцип впитывается в кровь и определяет поведение и жизненную позицию.

Сорок с небольшим километров до Волковки мы проскочили за три часа. Несколько раз едва не попали на глаза бандитам, а один раз - под прицел пары армейских "вертушек", непонятно что делавших в небе над Зоной.

Нам везло. После недели ожесточенных боев наступило небольшое затишье. Банды зализывали раны и копили силы к новым сражениям, отдельные группы боевиков больше не слонялись, как раньше, в поисках добычи. По дорогам пылили только специальные отряды, ведущие разведку или готовившие новые акции. Армейские караваны пережидали на базах, не рискуя попасть в мясорубку.

Неподалеку от Волковки трасса - бывшее скоростное шоссе - расходилась на три части. Левая шла к Тисте, центральная - на Валдан, правая - к Арзану. И ни одно направление нас не устроило. Потому что везде дороги контролировали бандиты.

Мы обошли Волковку по широкой дуге и заехали в глухой лес - отдохнуть, осмотреться, выбрать направление.

- ...Бак проверь.

- Перед выездом смотрел, почти полон был.

- Был... - Валеир ткнул пальцем в указатель уровня бензина. - Полбака всего. Долей сейчас, когда припечет, с канистрой не побегаешь.

Аверьян послушно полез назад, доставая запасную канистру. Мечислав, осторожно ступая на только поджившую ногу, прошел по высокой траве и сел на пенек. Рукой помассировал бедро и вздохнул.

- Погодка разгулялась... Как по заказу. Сейчас бы искупаться. А?

Я не ответил, подошел к опушке леса и поднял бинокль.

- У нас дома я, бывало, по выходным брал своих и уезжал на озеро. Солнце, ветерок по воде барашки гонит. Дно прозрачное, на пять метров все видно. Сын любил нырять...

Сильная оптика показала самый край Волковки. Сгоревший дом, огромная воронка и черный от копоти остов джипа, завал на месте взорванного особняка, где меня допрашивал Хорте. Следов чьего-либо присутствия я не заметил, на единственной улице тихо и безлюдно. Хутор погружен в безмолвие, ни собак, ни кошек, ни прочей живности. Запустение.

- ...Пиво тогда брали с собой... сосед держал небольшую фабрику, мы наливали прямо в цеху, еще не обработанное, густое. Под тараночку хорошо шла...

Я глянул на часы - почти полдень. Если к вечеру доедем до Валдана наши мучения закончатся.

- А закат какой был... - Мечислав мечтательно замолчал, потом продолжил: - Я целую пленку изводил, пока ловил момент полного захода... Э-эх!

Я опустил бинокль и повернулся к нему. Хмуро глянул в веселые глаза. Мечислав стер мечтательную улыбку с лица, озабоченно потер нос.

- Что с тобой?

Он неуверенно пожал плечами. Вздохнул, глянул по сторонам и шепотом ответил:

- Не знаю. Чувство такое... Плохо на душе. Вспомнил прежние денечки, позавидовал себе... тому, прежнему. Дурак полный был, боги, какой же дурак! Сам разрушил свою жизнь.

Он хлопнул себя по ноге, наморщил лоб - угодил по ране. Я все смотрел на него. Настроение Мечислава мне не нравилось. Слишком оно было... меланхоличным. Старый приятель ударился в воспоминания - совершенно некстати и не вовремя. Странный приступ душевного стриптиза более уместен по возвращении, а не во время прохода по Зоне.