Виталий Гладкий: Искатель. 1985. Выпуск №3

Захаров умолк. Выговорившись, он умоляюще смотрел то на Максимова, то на Сошникова. Поверили ему или нет?

— Во сколько вы обнаружили деньги?

— В половине седьмого. Я хорошо запомнил. Первая мысль была — успею в магазин или нет. Потому и на часы посмотрел.

— Яков Сергеевич, — Максимов недовольно посмотрел на Захарова, — плохо, что вы не пришли и ничего не сказали о своей находке Почему вас не насторожило, что деньги были обгоревшими?

Захаров виновато потупился.

— Не скумекал

— Вы хоть заметили людей, подходивших к бульдозеру? — укоризненно спросил Михаил Иванович.

Захаров развел руками.

— По двору вроде бы слесарь из мастерской болтался, крутился вокруг моего бульдозера. Ну, мордастый такой.

Все вставало на свои места. Сразу после допроса Захарова освободили из-под стражи.

Несмотря на довольно позднее время, споры о том, как взять третьего преступника, не прекращались, На правах старшего группы уголовного розыска, созданной для выполнения этого оперативного задания, Сошников забраковал подряд несколько вариантов задержания. Все они не гарантировали безусловной безопасности окружающих. Так же безжалостно отклонил и соловьевское предложение о захвате преступника в квартире: заподозрит неладное — пиши пропало. Всех уложит, а заодно и соседку, сдававшую ему комнату.

— Кончайте ломать голову, — попытался закончить споры Иван Бойков. — Он сматывается, возьмем между домом и вокзалом, на худой конец в поезде. Оружие и деньги при нем будут.

В разговор запальчиво вмешался Соловьев:

— В поезде отпадает, чем твое купе лучше квартиры? Не все ли равно? Билет взят под занавес, в вагон продано шесть одних детских мест, да и народу там тьма.

— Что ты предлагаешь?

— Схватить во дворе, когда он пойдет на улицу по узкому проходу между домами.

— Сергей дело говорит, — поддержал Соловьева Бахарев, — ему придется идти мимо засады в одном—полутора метрах.

— Остановимся на этом, — согласился Сошников, — мы с тобой, Бахарев, встретим его первыми. Соловьев продвинется к остановкам, а Иван подстрахует нас сзади. Он же и сигнал подаст при выходе его из подъезда.

Все разбрелись по кабинетам скоротать оставшееся до утра время. Ехать по домам не имело смысла: подъем в пять, поезд отходит в семь сорок три.

Сошникова, прикорнувшего на диване, разбудил звонок участкового инспектора. Он сообщил, что в интересующей уголовный розыск квартире погас свет. Володя глянул на часы — два пятьдесят пять. Поздновато, можно подумать, что ему рано не вставать.

На месте были в шесть. По одному стали занимать расписанные места. Первым ушел Сергей Соловьев, Вслед за ним Сошников, потом Бахарев. «Волга» с Бойковым за рулем въехала во двор и замерла недалеко от подъезда. Потянулись томительные минуты ожидания. Напряжение возрастало. Семь. Не вышел он и через пять, и через десять минут. В проходе начали появляться люди, направлявшиеся к остановкам. Положение все больше осложнялось. Вдруг в динамике послышался голос Бойкова.

— Внимание, вышел!.. Одет в кожанку, правую руку держит в кармане, в левой чемодан средних размеров. Направляется в вашу сторону.

— Приготовиться! — скомандовал Сошников. Сам он встал в удобную для рывка позу. Шаги преступника все ближе. Неожиданно в динамиках растерянный голос Войкова.

— Вокруг него дети!

В ту же секунду в размеренное звучание шагов вплелось шлепанье ребячьих сандалий. Преступник в узком проходе оказался окруженным детишками, спешившими куда-то со спортивными сумками.

Стараясь остаться незамеченным, Бахарев со всей силой прижался к стене. «Что Сошников?» Тот склонил голову к крохотному микрофону, лежавшему в кармане.

— Отставить. Иван, выезжай к остановкам.

Услышав Володю, Сергей Соловьев, уже вставший на середине прохода, повернулся спиной к его глубине. Пропуская преступника мимо себя, нагнулся, будто у него развязался шнурок. Момент был упущен. Детина в кожанке нырнул в такси. Пока «Волга» огибала квартал, такси скрылось.

В машину садились на ходу. Осевшая «Волга» вклинилась в автомобильный поток. Позади один перекресток, другой. Площадь Коммунаров пришлось проскакивать на красный сигнал светофора под недобрые взгляды шоферов, вынужденных тормозить. Инспектор-мотоциклист уж было поднял предостерегающе жезл, но, признав оперативную машину, воспринял нарушение правил как вынужденную необходимость. Сняв перчатку, он поправил ларингофон.