Шеррелин Кеньон - Поймать ночь

- Взгляни на это, - сказал Кириан, протягивая ему лист бумаги. - Забудь чёртовых даймонов, самые страшные существа на этой планете - адвокаты и страховые агенты. Бог мой, знаешь ли ты статистику дорожных происшествий? Мне вообще страшно сажать малышку или жену в машину. В моей аптечке раньше не было ничего, кроме зубной пасты и бинта, а теперь - Адвил, Судафед, Бен-Гей, Липитор, Беницар. У меня высокое кровяное давление, повышенный холестерин…

- Ну, ты злоупотреблял нездоровой пищей последние сорок лет.

- Я был бессмертным! - рявкнул Кириан, его лицо стало мертвенно-бледным. - Я опять умру, Эш. Только на этот раз, я сомневаюсь, что Артемида предложит мне сделку. - Он нервно провел рукой по волосам. - Та же участь постигнет и мою жену, и Мариссу…

- Не думай об этом.

Кириан впился в него взглядом.

- Не думай об этом? Тебе легко говорить. Ты не умрешь. А я только и думаю, тем более что Аманде продолжают сниться кошмары. Я теперь человек. Я не могу защищать их так, как раньше.

- Поэтому Кассим и я здесь.

Кириан покачал головой и потянулся за очками.

- И я ненавижу эти чертовы штуки, которые вынужден одевать, чтобы прочитать этот мелкий шрифт, предназначенный намного эффективнее заполучить мою душу, чем могла бы богиня. Что случилось со мной, Ашерон? Вчера я был самым крутым ночным преследователем. Даймоны дрожали от страха. А кто я теперь? Я настолько жалок, что подкупаю Ника, чтобы протаскивал в дом пирожки, и съедаю по одному, прячась в кабинете, чтобы Аманда не узнала и не устроила головомойку. У меня гайморит, меня мучают боли в спине, если неправильно сплю. Мои колени ни к черту, вчера я наклонился поднять Мариссу и чуть не упал. Стареть действительно хреново.

Эш недоуменно посмотрел на него.

- Ты говоришь мне, что хочешь вернуться?

Кириан смущённо отвёл взгляд.

- Иногда, да, но потом смотрю на жену и думаю, какой же я эгоистичный ублюдок. Я так сильно ее люблю, что в глубине душе мне настолько больно, как я даже и не подозревал. Я задыхаюсь, едва подумав, что Марисса или Аманда могут пострадать… Не могу жить. Ненавижу чувствовать себя беспомощным. Ненавижу понимать, что постарею и умру перед ними.

- Ты не умрёшь, Кириан.

- Откуда ты знаешь? - огрызнулся он.

- Я не позволю.

Кириан презрительно усмехнулся.

- Будто ты можешь прекратить это. Мы оба знаем, что у меня нет другого выбора, кроме как умереть стариком… Это еще если мне повезет прожить так долго и не умереть от сердечного удара, автокатастрофы, пищевого отравления или миллиона других бедствий.

Кириан охватил голову руками.

Эш искренне сочувствовал другу. Тяжело быть человеком. Черт, да вообще жить тяжело.

Жизнь определенно не для слабаков. Как только кажется, что все идёт по накатанной, то как минимум, три или четыре дела обязательно пойдут не по плану. Это просто закон природы.

- Аманда снова беременна, - выдохнул Кириан после небольшой паузы.

Несмотря на мрачный тон, Эш почувствовал его счастье. И его ужас.

- Поздравляю.

- Спасибо, - ответил Кириан, взглянув на кучу бумаг на столе. - Я пытаюсь привести свое завещание в порядок, на всякий случай.

Эш подавил желание рассмеяться над своим другом фаталистом.

- Ты не умрёшь, Кириан. - повторил он.

Эш знал, что Кириан не слышит его. Он слишком зациклился на том, что могло навредить не только Аманде и ребенку, но и ему.

- Ты согласишься снова стать крёстным отцом малышу? - спокойно спросил Кириан.

- Конечно.

- Спасибо. А теперь, если не возражаешь, я должен разобраться к завтрашнему дню с адвокатом и страховой компанией.

- Хорошо. Спокойной ночи, полководец.

- Спокойной ночи, Ашерон.

Эш поднял с пола рюкзак и закрыл за собой дверь, выходя. Он остановился в коридоре, заметив Аманду, стоящую в кремовом халате в дверях спальни. В её глазах стояли слёзы.

Эш приблизился к ней.

- Ты в порядке?

Она пожала плечами.

- Так происходит со всеми, кому возвращают души?

Вздохнув, он кивнул.

- Сложно перестроиться. Ты проводишь сотни, тысячи лет, думая, что у тебя масса времени в мире, где ничего не может задеть тебя, и тело болит только в течение нескольких часов, а став смертным ты понимаешь, что тебе остается прожить тридцать, сорок лет, если повезет. Теперь ты уязвим перед смертью и болезнями так же, как и все остальные. С этим нелегко смириться. Первый порез простой бумаги чуть не убивает их.

Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Аманда смахнула её и изящно шмыгнула носиком.