Гордон Диксон - Путь Пилигрима

Шейн почувствовал, как прилипает к телу вымокшая от пота одежда. Женщина сидела к нему почти в профиль, с распущенными по плечам темно-каштановыми волосами; лицо с бледной кожей, гладкое и нежное. На вид - лет двадцать с небольшим. Он пытался заставить себя не смотреть на нее, чтобы перестать думать о том, что ожидает ее, но - как это случилось с ним в истории с человеком на пиках, когда он впервые создал свой символ,- Шейн не мог заставить себя отвернуться.

Теперь он знал, что это такое - его помешательство. Помешательство родилось из скрытого отвращения и ужаса пред этими громадными гуманоидами, спустившимися с неба, чтобы завладеть Землей. Они были хозяевами, которым он служил и которые давали ему теплое жилье и пищу, в то время как большинство остальных людей пребывали в холоде и голоде; которые похлопывали его со снисходительным одобрением - будто он и впрямь был животным, как считали они, умным домашним зверьком, готовым завилять хвостом в ответ на приветливое слово или взгляд. При мысли о них у Шейна внутри поселялся страх смерти, ощущаемый как слиток холодного металла; а страх долгой и мучительной смерти напоминал тот же слиток, но с острыми, как бритва, краями.

Но в то же время существовало это его безумие, которое, выйди оно из-под контроля, могло бы взорваться и заставить его швырнуть депеши в лицо какому-нибудь алаагу или однажды, как терьер на тифа, броситься на хозяина, Первого Капитана Земли, Лит Ахна, чтобы вцепиться тому в глотку. Это безумие было вполне реальным. И алааги знали о его существовании у завоеванных ими людей. В их языке было даже слово для его обозначения - «yowaragh». Полгода назад yowaragh заставил человека на пиках совершить безнадежную попытку защитить свою жену от того, что он считал жестокостью алаагов. Каждый день где-нибудь на свете yowaragh заставлял хотя бы одного человека швырнуть бесполезную палку или камень в защищенного, неуязвимого завоевателя в той ситуации, когда бегство невозможно и гибель предрешена. Yowaragh однажды, менее года тому назад, смутил рассудок Шейна, угрожая вырваться наружу. И вот это безумие снова на пороге.

Он не мог не смотреть на девушку и не в силах был смотреть, а единственное, что он мог сделать в этой ситуации,- не дать осуществиться возвращению Лаа Эхона, ее пыткам и его помешательству, которое приведет к его же собственной смерти.

Лаа Эхон сказал, что вернется через час. Ручейки пота щекотали бока Шейна под одеждой. Его мозг включился на высокую передачу, работая в ритме неконтролируемого сердцебиения. Какой найти выход? Он должен быть - только бы придумать. Что могут они сделать с девушкой? Обратная сторона медали - это то же отсутствие садизма. Алааги стали бы уничтожать собственность только ради какой-то цели. Если цели нет, им нет нужды пускать в расход полезное животное. Девушка слишком малозначительна; они слишком прагматичны.

Он лихорадочно соображал. И не верил в реальность осуществления своего замысла, но все его потаенное знание об алаагах, накопленное за те три года, что он жил с ними бок о бок, кипело и бурлило у него в голове. Он подошел к алаагу, сидящему за письменным столом.

– Да? - произнес алааг через некоторое время, поднимая на него глаза.

– Безупречный господин, Капитан командующий сказал, что вернется через час, чтобы принять мои сообщения, а до тех пор я при исполнении, но могу расслабиться.

Глаза с черно-серыми зрачками уставились на него вровень с его собственными.

– Ты хочешь отдохнуть, что ли?

– Безупречный господин, я был бы очень признателен, если мог бы сесть или лечь.

– Да. Хорошо. Командующий так приказал. Найди помещение для подобных занятий скота. И возвращайся через час.

– Благодарю безупречного господина. Черно-серые зрачки скрылись в тени черных насупленных бровей.

– Это всего лишь приказ. Я не из тех, кто разрешает своим животным подлизываться.

– Сэр, повинуюсь. Брови разгладились.

– Так-то лучше. Иди.

Он вышел вон. Теперь он двигался проворно. Как и раньше, в Дании, он был наконец-то поглощен тем, что делает. Не было больше сомнений, колебаний. Он быстро шел по внешнему пустынному коридору, обострив зрение и слух в поисках пришельцев.

Проходя мимо лифтов, остановился и осмотрелся по сторонам. Никто его не заметил; оказавшись в лифте, он смог бы спуститься незамеченным с этого этажа на уровень улицы или ниже. Кроме двери, через которую он вошел, должны быть другие; и он, возможно, отыщет их на других уровнях, ниже первого этажа. Должны быть двери, используемые только самими алаагами и их наивернейшими слугами.