Мария Галина - Берег ночью

Весна в поселке — бурная пора. Летом жизнь тут замирает, потому что вся община перебирается в предгорья — в летние лагеря, а молодежь и подростки — еще выше, на летние пастбища, куда перегоняют скот все ближайшие общины. Летом зной падает с небес точно копье, поражая всех, без разбору и воздух на побережье насыщен сладковатым запахом гниющих на солнце водорослей, — выброшенные штормами на песок, они превращаются в упругую, спекшуюся корку, тянущуюся вдоль берега на многие часы пути. Весной играют свадьбы те, кто познакомился прошлым летом на верхних пастбищах, или те, кого высватали — если летние дома их общин стоят в долинах, находящихся слишком далеко друг от друга, и у молодых не было возможности самим познакомиться друг с другом. У нашей общины брачный договор еще с тремя поселками — не с теми, которые находятся поблизости, а с другими, дальними, — кто — то берет наших женщин, кто — то отдает нам своих — в этом могут разобраться одни только старухи, которые и следят, чтобы все было как положено. Я только знаю, что брачные законы нарушать нельзя. И что никто никогда не женится на своих. Говорят, что Леон, тот малый, который посреди зимы пошел в лес и пропал там, на самом деле отправился в один такой поселок, отбивать девушку, которую выдали замуж прошлой весной — вроде, они полюбили друг друга еще год назад, летом, а потом девицу выдали побыстрей от греха подальше. А его, когда он добрался до той, чужой общины, по слухам, поймали, когда он пытался милую свою выкрасть; нравы там крутые — тело его скормили морю, а голова торчала на колу всю долгую зимнюю ночь.

На этот раз, вроде, никаких трагедий не предвиделось, потому что жених, Карл, знал свою девушку — они познакомились еще в прошлом году и, хотя свадьба эта вряд ли была по любви, никто из них особенно не отпирался. А то как можно всю жизнь прожить с женщиной, про которую ничего не знаешь, кроме того, что тебе рассказали о ней старшие? Говорят — то, похоже, всегда одно и то же — что девушка, мол, красива, трудолюбива и из достойной семьи — ну а вдруг на самом деле она сущая змея, да и только?

Когда подъехал свадебный поезд, все высыпали за околицу его встречать — целую зиму мы и носа наружу не показывали и развлечений у нас никаких не было, а тут такое зрелище! Повозки — целых три! — повсюду разукрашены цветущими ветками и лентами, а невеста приехала с подружками. Сама она была закутана в какой — то платок, сквозь который и разглядеть — то нельзя, что она из себя представляет. Снимет она его только в молельном доме, перед самым венчанием — хотя, поскольку молодые видались и раньше, если только за зиму с ней ничего не приключилось, то особых потрясений у жениха не будет. Ну, а подружки, которым еще только предстояло найти себе мужа, были разодеты в пух и прах, и так и стреляли глазами во все стороны; их бусы и браслеты позванивали, когда повозку подбрасывало на ухабах, и колокольчики на парадной сбруе тоже звенели так, что дух захватывало.

Раньше — то я не больно обращал внимание на девчонок, полагая их существами глупыми и бесполезными, а тут вдруг не мог оторваться от этого зрелища — какие они были прекрасные и недоступные, аж глаза резало — точно стайка ярких птиц спорхнула с неба и расселась на ветвях, щебеча и переливаясь.

Взрослые парни в толпе подталкивали друг друга локтями и отпускали шуточки, а те лишь хихикали и кокетливо закрывали глаза уголком платка. Ведь жених тоже был с дружками, и вполне могло получиться так, что за этой свадьбой будут и другие. В общинном доме поставили столы, а на площади соорудили помост для танцев, и ребятня уже крутилась около хлопочущих женщин в надежде стянуть что — нибудь съестное. Карл, разряженный, в слишком тесной праздничной куртке, которая передавалась в их роду от отца к сыну и надевалась только по таким вот случаям, деревянной походкой подошел к телеге и помог невесте спуститься. Она оперлась на его руку и будто нечаянно сдернула платок с головы. За Карла можно было не беспокоиться — она, по крайней мере, была хорошенькая. У нее были темные живые глаза и блестящие черные волосы, завивающиеся колечками на висках. Мочки ушей у нее, как это водится во многих общинах, были оттянуты тяжелыми серьгами, но это ее не уродовало.

Карл так и раздулся от гордости за такое сокровище, а девица, вспыхнув, поспешно натянула свой платок, и они рука об руку прошли в молельный дом в сопровождении хлынувшей за ними толпы родственников, друзей и подружек жениха и невесты. Поднялся такой шум, что я только одурело вертел головой, пытаясь пробиться ближе к двери молельного дома, чтобы хоть краем глаза поглядеть на венчание — внутрь меня все равно бы не пустили, никого из младших не пускали на такие церемонии, если только это были не родственники жениха и невесты.