Наталья Шитова - Дерзкая

— Сволочи!! — Фелим вырубил приемник, едва не разбив его. Его руки, сжимающие руль, побелели. — Я найду ту гадину, которая распустила язык перед репортерами, и убью своими руками!..

— А ведь они правы, Фелим, — констатировала я. Да, они были правы. Это очередная неосторожная проделка Кати Орешиной. Она забыла, что для Мариэлы Одер кое-что значил. Вернее, не забыла, но позволила себе пренебречь такой мелочью. Пренебречь жизнью молодого красивого парня, не делавшего своим друзьям ничего дурного, только добро. Я ненавидела лютой ненавистью эту глупую куклу Мариэлу. Правы, правы эти чертовы репортеры. Во всем правы. Мариэла позволила Екатерине отобрать у нее все: ее чувства, ее мысли, ее желания, ее привязанности и заменить их своими. Поэтому Мариэла должна получить то, что заслужила.

— Мари, ты не в себе, — заметил Фелим. — Я начинаю за тебя бояться.

— Почему? — равнодушно спросила я.

— Извини, но реакции у тебя не совсем нормальные…

— Не суди по себе…

— А я сужу по себе! — вскипел вдруг Фелим. — Мне и то расплакаться хочется, потому что я совершенно убит…

— Остановись, пожалуйста.

Фелим затормозил.

— На той стороне аптека. Пойди и купи для меня лекарство.

— Какое? — раздраженно спросил Фелим.

— Объяснишь, в чем дело. Тебе посоветуют. Мне плохо, мне нужно что-нибудь сильнодействующее.

— Ну, подожди тогда, — Фелим вышел из машины, накинул капюшон на голову и побежал через дорогу к аптеке.

А я сразу же провалилась в забытье. И сразу же поняла, что я под пристальным вниманием человека, влезшего в мой бредовый сон.

«Ты зря надеешься, что Фелим позволит тебе проглотить всю упаковку сразу. Он не так глуп», — ясно и четко прозвучал в моей голове знакомый голос.

— Зачем ты подсматриваешь, Извеков? Если бы ты забрал меня с собой, ничего этого не было бы.

«Тебе не кажется, Катя, что ты набралась у меня слишком дурных манер. Умоляю тебя, не повторяй моих ошибок, уж я-то знаю, о чем говорю. Ну что за дела ты там творишь?..»

Я с усилием открыла глаза, но не могла в точности определить, проснулась ли я полностью. Фелима в машине еще не было, а дождь вовсю хлестал по стеклу.

— Зато теперь меня ничто не держит здесь. И ты плохо меня знаешь, если думаешь, что меня теперь что-то остановит. Таблетки не единственное, что может мне помочь. Есть и еще способы…

Мой взгляд остановился на ключах, все еще покачивающихся в замке зажигания.

Мой сон превратился в бред. Я видела все наяву, но мне чудился взвинченный голос Извекова:

«Катя, поверь мне, не стоит этого делать!»

Я пересела на место водителя и повернула ключ. Машина Фелима была отменным экземпляром. И хорошо вела себя на мокром шоссе. Даже на большой скорости. Я выжала газ до конца. Так, как это сделал Одер. Может, он все еще видел меня? Тогда он должен меня понять.

«Катерина, брось. Остановись. Вернись обратно.»

— Нет, Валерий. Здесь за поворотом есть один очень симпатичный обрыв…

Пройдя поворот, я решительно повернула руль, разворачивая машину в пропасть… Падение продолжалось секунд пять. Первый удар о скалу был скользящим, но я все-таки разбила голову об оконное стекло дверцы. Боль была ощутимой, но через пару секунд сильнейший удар встряхнул меня, и невыносимая жгучая боль возникла и почти сразу растаяла вместе со страхом и отчаянием… А вместо этого видения неторопливо, тихо, отвлеченно и ненавязчиво проходили друг за другом.

И все лица, лица, знакомые и незнакомые… Картины сменяли одна другую. Возмущенный, оскорбленный моими выпадами Одер. А потом искореженный жучок и изуродованное тело молодого светловолосого парня… Лазающий по развалинам Рая Олег. Сердитый и раздраженный Юрка… Могила рыжего спаниэля в колючих зарослях… Машины дорожной службы, сгрудившиеся на краю обрыва. Обломки красного спортивного автомобиля, раскиданные повсюду на дне пропасти… Фелим, сидящий на камне под непрекращающим поливать дождем и закрывший лицо руками.

Слезы просились наружу, но что-то не давало им вырваться. Как-то совершенно незаметно я поняла, что проснулась. Было холодно. Я покрутила головой. Что-то мешало движениям, шею тянуло. Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что левый глаз забинтован. Потрогав повязку, я убедилась, что вся голова похожа на кокон. Щека и шея с левой стороны не сильно, но ощутимо поднывали.

Я села и огляделась. Все в порядке. Моя камера. Только на полу грязь, какие-то клочки, куски, щепки. Словно после побоища.