Вик Тори - Аномалия

В тот самый момент, когда огромная, светящаяся Андриана произносила преисполненную глубокого патриотизма речь, я любила разглядывать лица сидящих в зале: завороженные, с приоткрытыми ртами, они немигающими глазами смотрели прямо перед собой и, кажется, не дышали от благоговения. Как будто к ним, на землю спустился бог и несет истину, ценнее и выше которой нет и быть не может. Удивительно, и как может вызывать трепет эта выученная наизусть речь? Заезженная пластинка. Меня поражал только размер Андрианы. Каждый раз после этих собраний мне еще долго снились кошмары, как будто она смотрит прямо на меня и кричит: «Ты не достойна иметь ребенка! Ты прячешь в подвале старуху!», — откуда-то появлялась такая же огромная рука с аккуратным маникюром, хватала меня и выбрасывала вон из зала под общие аплодисменты. А я плакала от обиды и страха, пока не просыпалась от собственных всхлипываний.

— Перейдем к статистике, — продолжила Андриана, но уже более сдержанным тоном. Ее лицо, как по щелчку переключателя, мгновенно стало деловитым. – За последний месяц численность населения нашего округа сократилось на пятьсот шестьдесят четыре человека.

Это на порядок выше, чем раньше! Теперь я поняла, почему нас собрали не через три месяца, как обычно, а всего через тридцать три дня после прошлого собрания. Обычно показатель смертности по нашему округу за квартал составлял человек девятьсот, а, значит, в месяц по разным причинам погибало около трехсот граждан. Но не пятьсот шестьдесят четыре! Это почти вдвое больше!

— Сейчас нам предстоит восстановить равновесие, — говорила Андриана. – На сегодняшнюю комиссию мы пригласили всего две тысячи семейных пар. А это значит, что право и официальное разрешение родить ребенка получит почти каждая четвертая семья.

По рядам пронесся вздох удивления, зал взорвался овациями. Еще бы! Такого шанса на успех еще никогда не было. Глеб аплодировал вместе со всеми, дергал меня за руку, улыбался и был готов просто вспыхнуть от счастья. И только я, похоже, одна во всем зале, не понимала этой истерии. Неужели не ясно, что скрывается за всеми этими красивыми словами? Погибло больше полутысячи человек! Всего за один месяц! В мирной жизни. Но, похоже, в зале никто не задумывался о страшной статистике и, тем более, не думал о причинах. Пол тысячи смертей обернулись большой радостью для тех, кто пришел на собрание.

— Желаю вам удачи! Верю, что вы все этого достойны!– лучезарно улыбнулась Андриана и исчезла с монитора.

Аплодисменты стихли.

— А сейчас главная часть мероприятия! – ведущий снова оказался в центре внимания. — Компьютер случайным образом выберет семьи, которые в ближайшем будущем смогут обзавестись малышами. Фамилии везунчиков появятся на нашем мониторе. Помимо прочего, кресла с номерами их мест в зале загорятся розовым светом. Те, кто по какой-то причине не смог присутствовать на собрании, могут следить за результатами розыгрыша в прямом эфире. Передаем им привет и желаем удачи! Все пары будут дополнительно уведомлены о результатах.

Сотни глаз впились в монитор. Даже я занервничала.

— Ита-а-а-ак… отбор пошел!

Буквально через несколько секунд зал, все это время пребывающий в темноте, вспыхнул розовыми огнями. Мое белое платье тоже окрасилось в ярко-розовый цвет. Глеб бросился ко мне с объятиями.

Первые мгновения я не могла понять, что произошло. Осознание обрушившегося счастья еще фильтровалось где-то глубоко в душе. Я так долго ждала этого дня, настолько тщательно отрепетировала счастье, что сил обрадоваться по-настоящему уже не осталось. Только чувство глубокого облегчения ухнуло в пятки.

— Поздравляю 564 семьи с будущим прибавлением! Прямо сейчас с главного компьютера на ваши имплантаты поступил разрешающий сигнал. С сегодняшнего дня вы можете стать родителями! Не забудьте оформить необходимые документы. Удачи вам всем! — закончил ведущий и покинул веселящуюся толпу.

Как только мы сели в машину, Глеб начал кому-то звонить. Нетерпеливо слушая длинные гудки, он завел машину и нажал на газ. Наконец, ему ответили.

— Вадим? Это Белов. Знаешь откуда я сейчас еду? С Комиссии. Да. И знаешь что? Можешь забыть о кресле начальника отдела, — Глеб разразился хохотом. – Так что я выиграл. С тебя ящик пива! Настоящего! Понял?

Я сидела рядом, но чувствовала себя пустым местом. Муж ни разу не взглянул на меня, он был поглощен каким-то своим, отдельным от моего, счастьем. Закончив разговор, он уставился на дорогу.