Олег Таругин - Сны разума

– Так что, Коротков, не шмальнешь сдуру? – не давая опомниться, с нескрываемой усмешкой в голосе, вопросили из темноты. – Можем подойти?

– Назовитесь! – решился-таки слегка обнаглеть ефрейтор. В конце концов, часовой, как гласит устав, «есьмь субъект неприкасаемый».

– Ну, допустим, майор Махров и капитан Маленко, допустим, особый отдел флота, – лениво-равнодушно ответили из коридора. – Ну и? Про нарушенный приказ, снятую «скорлупу» и угнанный вездеход тоже напомнить или хватит?

Окончательно сбитый с толку ефрейтор опустил оружие: ну, ясное дело, господа «особнячки», пожаловали! Как всегда, ничего не объясняя, и в самый неожиданный и неподходящий момент!

Ни малейших сомнений относительно кастовой принадлежности нежданных гостей он более не испытывал: и общий тон разговора, и помянутые подробности недолгой планетарной эпопеи однозначно подтверждали их аутентичность. Свои, конечно… хотя, как начнут разбираться да собак вешать – так трижды и пожалеешь, что свои, а не чужие!..

– Подходите, – Коротков направил вдоль коридора луч переключенного на максимум фонаря – маленькая, но все же месть. Ага, хитрые, за поворотом спрятались.

– Блин, Короткий, свет убери, а? Сдурел? Давай зови командира, разговор говорить будем.

Послушно нажав на кнопку – хорошенького понемногу, особо перегибать палку тоже не стоит, – ефрейтор неожиданно понял, что показалось ему странным во время их короткого общения: весь разговор проходил даже не на стандартном, а на самом что ни на есть классическом русском. В принципе, конечно, одно и то же, на многих колонизированных планетах так и говорят, но…

Метнувшаяся из темноты тень зажала ему рот, заодно сорвав обруч с микрофоном и наушниками и вырвав из руки винтовку. Коротков дернулся было, пытаясь выставить противоблок, но совершенно незнакомый прием тут же отправил его на пол. Короткая боль пронзила заломленную руку, ухо обожгло чужое дыхание.

– Тихо, дурень, чуть все не напортил. Мы и вправду свои, ясно тебе? Контрразведка. Просто из другого времени…

– Короткий? Ну что там? Чего молчишь? – Под подошвами десантных ботинок Бакова заскрипела известняковая крошка, обильно устилавшая пол около проломленного в стене лаза. – Эй, что вы делае…

Все вновь изменилось в один неизмеримо короткий миг…»

– …Вот за этим поворотом, как я понимаю, – выдохнул полковник, кивая куда-то в темноту. – Приготовьтесь, что ль, на всякий случай, а то кто его знает, как оно будет.

В этот миг я неожиданно понял, что сейчас произойдет. И что означает очередная вставшая перед мысленным взором картина. Ну почему это не привиделось мне парой минут раньше?! Хотя бы минутой раньше?! Мы уже не успевали – катастрофически не успевали! – однако я должен был хотя бы попытаться что-то изменить.

– Назад!!! Идущий впереди полковник даже не вздрогнул – взвился под невысокий потолок, словно собираясь пробурить его макушкой аж до самой поверхности.

– Уходим все! Назад! Коля, Михалыч, Гвоздь, Данила, Коротков, уходите оттуда! Все уходите! – Наверное, я еще ни разу в жизни ТАК не орал. – Уходите из зала! Сюда, в коридор…

Схватив одной рукой под локоть оторопевшую Марину, а другой полковника, я рванулся по коридору в обратном направлении. Автоматный ремень соскочил с плеча, и проклятая железяка теперь болталась, отчаянно мешая бежать, где-то на уровне колен. Ненавистная «Сфера» же, как ни странно, наоборот, оказалась как нельзя кстати, поскольку не врезаться башкой в потолок при таком темпе было просто немыслимо.

– Скорее!..

Разумом я, конечно, понимал: тех жалких десятков метров, что мы успеем пробежать , все равно не хватит; что «зона действия» инопланетной штуковины простирается гораздо дальше, но и просто замереть на месте тоже было бы глупо.

Мы, конечно же, не успели.

В тот самый неизмеримо короткий миг, о котором я размышлял буквально минуту назад, все вдруг изменилось.

Вот только странно, откуда я знаю, что за поворотом, отделяющим наспех прорубленный к сферическому залу ход от основной галереи, нас ждет…

Что именно нас там ждет, я так и не успел понять…

«…– Бли-и-ин, что, снова? Опять? Командир, да когда ж вся эта хрень закончится-то?! – Голос Гвоздева мог означать только одно: они живы .

ЭТО повторилось вновь, их куда-то перенесло, но главным все же было совсем иное: десантники уцелели и на этот раз. За спиной привычно ныл Гвоздь, в стороне кряхтел, вполголоса матерясь, ефрейтор.