Йозеф Несвадба: Робот внутри нас

Я удивлялась тому, что муж вообще разговаривает с Преслом на эту тему. Словно бы ему в самом деле нужно оправдываться. А может быть, для него это просто равносильно обсуждению выдвинутой гипотезы? Вот так же они спорят о научных проблемах, и каждый старается убедить другого в своей правоте. При этом они выдвигают самые абсурдные предположения, лишь бы в них была своя логика, — ведь спорящим еще не известно, где подлинная истина, а она на первый взгляд может показаться тем более невероятной, чем проще она по существу.

— Да, — сказала я, — это абсурд. Чапек умер от старости.

Пресл торжествующе усмехнулся и подал мне ключи от дома.

— Вот это-то и есть доказательство того, что старика убили, — возразил он. — Не забудьте, что убийца (кивок в сторону Разума) разрешил проблему искусственного создания живой материи. А если он умеет создавать ее, то умеет и разрушать. И его жертва, несомненно, будет носить признаки естественной смерти. Как Чапек.

Яна рассмеялась. Гипотеза Пресла показалась абсурдной и мне.

— Неплохой силлогизм, Пресл! Однако шутки в сторону. Почему вы не были утром на собеседовании? — спросил Разум и по-отечески обнял Пресла за плечи, словно давая понять, что не сердится, понимает юмор и все прощает. Пресл не отстранился, но лицо его оставалось хмурым.

— Не был потому, что все утро думал о том, не следует ли мне донести на вас.

— Почему же вы этого не сделали?! — побагровев, вскричал Разум, уже окончательно взбешенный. — Так идите и доносите! Немедленно! И чтобы духу вашего не было в институте!

Он потащил Пресла к двери.

Вмешалась Яна, не забывавшая ни о чем.

— Осторожно! На лестнице могут быть Ольсены! Они должны прийти с минуты на минуту.

Разум остановился. Ему явно не хотелось оказаться в неловком положении перед гостем, от которого зависело его назначение на пост главного биолога мира.

— Но я не стану доносить на вас, потому что не хочу причинять зла Разуму, — добавил Пресл.

— Вы с ума сошли! — произнес мой муж.

— Скажите, вы действительно здоровы? — осведомилась я самым дружеским тоном.

— Он всегда отличался странностями. Все это плод его раздумий, — вставила Яна.

Пресл смотрел на нас сквозь толстые стекла очков, и казалось, что он вполне спокоен.

— Но вы не доцент Разум, — объявил он.

— Кто же я?

Пресл задумался.

— Я знаю доцента, — жалобно произнес он, — это поистине блестящий ученый, возможно, величайший в мире. Но он никогда не стал бы бороться за первенство и славу. Ему было безразлично, признают его или нет. Он настоящий ученый, такими, как он, станут люди грядущего.

Мой муж был почти растроган.

— Тогда почему же вы его в чем-то подозреваете?

— Потому что он вместе с этим несчастным Чапеком создал живую ткань, робота, свою биологическую копию — машину, которая ему служит, завоевывает для него успех, заботится о нем и тем самым губит его. Верните нам нашего Разума! Мне хорошо известно, почему вы убили Чапека. Он хотел укротить вас, уничтожить, ведь это он был вашим подлинным создателем. И вы убили его, чтобы обрести свободу, теперь вы машина без машиниста, опасная для людей. Немедленно верните нам настоящего Разума!

Пресл говорил совсем тихо. Сомнений больше не было: он не в своем уме.

В этот момент у дверей позвонили. Это оказались Ольсены. Да, сегодня мне не избежать тягостных сцен!

— Мы и не знали, что вы женаты, — перевела мне Яна; сама я не владею ни одним иностранным языком. Мне было неприятно, что именно она помогает мне объясняться с гостями.

Мы познакомились. Муж не представил Пресла.

— Мы уже встречались, — сказал Преслу Ольсен, видимо искушенный во всех тонкостях международного этикета. Вообще он явно казался скорее светским человеком, чем ученым. Его жена была «совершенно очарована» — так перевела мне Яна — тем, что у нас ничего не приготовлено к приему гостей. Она, мол, с удовольствием поглядит, как мы живем. Все это мадам Ольсен говорила снисходительно, словно собиралась присутствовать при том, как африканское племя зарежет быка и будет потом пить свежую кровь. Разум осведомился, ходила ли она уже по магазинам. Мадам Ольсен сделала такое вежливое лицо, что мне пришлось потихоньку наступить мужу на ногу: наша гостья, видимо, привыкла делать покупки не так, как мы, наверное, она ездит за ними с шофером.

— Я сейчас все расскажу им, сейчас скажу и испорчу вам карьеру! — угрожал Пресл, стоя в дверях.

— Что говорит этот очаровательный молодой человек? спросила мадам Ольсен, и Яна ироническим тоном перевела его слова.