Раду Hор - Путь к звездам

В зале послышался сдержанный ропот голосов и восхищенные или недоуменные возгласы.

Председатель Аким Вэйану был вынужден вмешаться, чтобы положить конец этому волнению.

Указывая на проекцию магнитограммы, Матей Бутару принялся описывать путь, намеченный экспедицией.

— Ракета, — начал он, — сделает первую промежуточную посадку на главном искусственном спутнике Земли, Гепте.

7 июня будущего года один из астероидов типа «Икар», открытый К. Таровым, пройдет на расстоянии всего только 312 000 километров от Земли, то есть на расстоянии меньшем, чем то, которое существует между Луной и Землей.

Ракета направится к этому астероиду и приземлится на его поверхности. Экипаж ее установит там базу для наблюдений на все время путешествия.

Ни одна космическая ракета не могла бы нам предоставить таких благоприятных условий, как этот астероид. Там мы сможем построить настоящее жилище, обширные обсерватории и лаборатории, а горные породы этой малой планеты будут служить неиссякаемым источником сырья для изготовления нужных нам материалов, вещей и пищи. Таким образом мы полностью используем астероид.

Почему именно этот, а не другой?

Эта схема разъяснит вам все. Астероиды, подобные тому, который открыл Таров, имеют очень удлиненную орбиту, и эта орбита приводит их в непосредственную близость ко многим другим планетам, как бы «пересекая им путь». Знаменитые специалисты первой половины XX века, как например, К. Э. Циолковский, А. Воронцов-Вельяминов, А. Стернфельд указывали уже на удобство использования этих небесных тел для космических полетов. Путешествуя на выбранном нами астероиде, мы подойдем на сравнительно небольшие расстояния к Меркурию, Венере и Марсу.

Ничто не может помешать нам время от времени покидать базу нашей экспедиции, чтобы посещать то или другое из светил, около которых мы будем проходить.

Когда астероид, через год и шесть дней, приблизится снова к Земле, ракета снова взлетит и будет продолжать свой путь обратно к земному шару.

Таким образом, приблизительно 98 процентов пути мы проделаем на астероиде, что поможет нам избежать трудностей, связанных с длительным плаванием на космическом корабле и, в то же время, позволит нам иметь более благоприятное для исследований постоянное оборудование.

Теперь я хотел бы вам сообщить технические и научные данные проекта экспедиции, а затем я перейду к пространному изложению принципов построения ракеты, изобретенной группой проектантов под руководством инженера Вирджила Черната…

Зал замер. Не было слышно ни звука. Ученые все обратились в слух. Из графиков, схем, формул и вычислений все яснее становилась широкая научная обоснованность смелого плана.

Бутару указал на мировое значение экспедиции как с точки зрения расширения границ астрономической науки, так и в связи с общим прогрессом науки и техники. Он разъяснил значение открытия новых форм жизни за пределами Земли для прогресса биологии, а также влияние этих открытий на судьбы сельского хозяйства, объяснил значение исследования новых, неизвестных еще на земле, полезных ископаемых для минералогии, важность изучения солнечных и космических излучений в межпланетном пространстве для полнейшего их познания и использования на нашей планете.

— Мы должны сделать скачок для расширения научного горизонта, — сказал он в заключение, — и межпланетные путешествия будут решающим аргументом в этом направлении. С тех пор как ракеты пересекают космическое пространство, наш опыт — опыт научных работников — не ограничивается более явлениями, наблюдаемыми на Земле или с Земли. Мы все более «всемирны», все глубже и многостороннее постигаем мир и законы бытья. И наше путешествие — новый шаг вперед на этом пути…

Последнее слово доклада было покрыто взрывом безудержных оваций и аплодисментов.

Молодой ученый сел и поднес руки к вискам, — он чувствовал, как сильно бьется кровь в его жилах.

Только теперь, когда рассеялось обаяние его речи, ученые, сидевшие в зале, стали внимательно разглядывать докладчика.

С виду это был совсем обыкновенный человек. На нем был серый костюм. Белая рубашка с отложным воротником подчеркивала его загорелое, продолговатого овала, лицо с прямым носом и слегка выпуклым лбом под шелковистыми, цвета спелого каштана, волосами, на висках едва тронутыми ранней сединой.

Хотя он говорил более часу, на лице его не замечалось никакой усталости. Большие, ясные глаза, были нетерпеливо устремлены на сидящих в зале ученых. И в этом взгляде читалась характерная для него твердость.