Раду Hор - Путь к звездам

Женщина-врач пустила двигатель. Установка начала медленно вращаться вокруг центральной оси. Постепенно их тяжесть возросла до десятков килограмм. Они испытывали очень приятное чувство. От радости Динкэ даже захлопал в ладоши.

— Мне даже не верится, что я мог бы здесь пить без соски.

— А ты попробуй, — смеясь посоветовал ему Матей.

Аполодор Динкэ наполнил стакан молоком и с бесконечными осторожностями поднес его к губам. Когда же он увидел, что может пить без всякой трудности, лицо его засияло от радости.

— Наконец-то я перестал чувствовать себя сосунком. Теперь я пью из чашки, а тяжесть моя возросла до 35 кг…

— Значит, можно тебя записать в начальную школу, — сказал кто-то из них.

Все вышли смеясь из вращающейся камеры.

Матей Бутару подошел к рабочему столу Анны Григораш, которая рассматривала под микроскопом образчики горных пород, собранных ею на Копернике.

— Ну, как идет дело, Анна? — спросил Матей. — Есть что-нибудь новенькое?

— Есть много нового. Я открыла целый ряд кристаллических образований, неизвестных на Земле, а также очень интересные металлические сплавы. Здесь, кроме того, большое обилие солей. И еще: во всех химических составах, до сих пор проанализированных мною, нет и следа кислорода. Это вполне естественно и еще раз подтверждает, что на Копернике никогда не существовало атмосферы.

Матей просмотрел записки Анны и отметил на своей карте месторождения различных минералов.

— Приготовь материал для телепередачи. Я хотел бы сообщить еще сегодня станции связи на Гепте кое-что из наших достижений.

Они еще долго беседовали на разные темы.

Со школьной скамьи Матей не знал иных занятий, кроме учебы и, в свободное время, спорта. На факультете он учился с удивительным рвением, работая часами в библиотеке и обсерватории, погруженный в толстые томы или глядя в окуляр телескопа, пока сон не смежал его веки.

Позже его целиком поглотила научная деятельность в исследовательском институте. Девушки, с которыми ему приходилось работать на факультете или позже в рамках института, интересовали его постольку, поскольку они отличались в их работах по аэронавтике или астрономии.

И вот теперь случилось чудо.

С первого же момента его знакомства с Анной Григораш его мысли постоянно обращались к ней. Он словил себя на том, что мысленно гладит ее золотые кудри или любуется нежной формой ее пальцев.

К сожалению, многочисленные обязанности не дозволяли уделять ей больше времени, чтобы поговорить с ней. И теперь, как всегда, он был кому-то нужен.

— Товарищ Бутару, а ко мне не зайдете? — здесь что-то странное, — донесся в открытую дверь хриплый голос Динкэ.

— Зайду, — успокоил его глава экспедиции, направляясь к его лаборатории. Там он застал и Черната.

— Как раз во-время! — взволнованно произнес лаборант, ломая руки.

— Да что такое?

— Случилось что-то непонятное, необъяснимое! Я как раз проявлял кинопленки из первой нашей экскурсии по астероиду. Вижу, все завуалированы! Пленка была хорошая, доброкачественная, я тоже не впервые снимаю. Аппарат и теперь в отличном состоянии, так что…

Просмотрев пленку при свете флуоресцирующей трубки, Бутару недоверчиво спросил:

— А неиспользованные пленки тоже испортились?

— Нет, вы ведь знаете, что они лежат в совершенно непроницаемых кассетах.

— Может быть ты плохо закрыл проявочный аппарат?

И в то время как они делали различные предположения в связи с этим необъяснимым явлением, дверь лаборатории распахнулась, и в нее поспешно вошел Скарлат, а за ним Прекуп.

— На этой планете происходят удивительные вещи! — воскликнул ученый. — Я убедился, что на астероиде температура горных пород на уровне нашего убежища -5° во время астероидной ночи. Наши теоретические вычисления дали совсем иные результаты. Мы предусмотрели температуру в -24° и до -26°, принимая во внимание, что на поверхности температура спадает ниже -100°. По моему мнению, должен существовать какой-то источник этого тепла, которого мы еще не знаем.

— Хорошо, что вы привлекли наше внимание на это явление, которое может иметь для нас особо важное значение. Надо немедля принять меры для его выяснения.

— И это еще не все, — продолжал Скарлат. — Выслушайте и товарища Прекупа.

Радист, длинное лицо которого было еще желтее, чем обыкновенно, не мог скрыть своего смущения:

— Связь с Гептой прервана. Поверьте, я сделал все, что мог, чтобы связаться с ними, но… ничего не выходит. Я ввел запасные лампы, попробовал передачу на миллиметровых волнах… Аппарат и глух и нем, а на экране телевизора ничего не видно.