Абрам Палей - Планета КИМ

Дверь захлопнулась за последним из входивших. Тер-Степанов взглянул на часы. До конца трехчасового дня оставалось не более двадцати минут. Путешественники без особого оживления обменивались впечатлениями от первого выхода на планету. События последнего времени утомили их, все чувствовали сильную усталость. Едва наступила темнота, население ракеты погрузилось в глубокий сон.

Тер-Степанов проспал всю ночь, весь день и всю следующую ночь. Впрочем, в общей сложности это составило всего девять часов. Он сверил висевшие в общей каюте часы с точным хронометром и убедился, что часы ушли вперед на 20 минут. Переставив их, он еще раз внимательно осмотрел хронометр: кто знает, сколько времени им придется провести на планете Ким? Хронометр надо беречь.

Все товарищи были уже на ногах. В первую очередь приступили к анализу доставленных образцов почвы. Их было много: каждый добросовестно брал почву везде, где, как ему казалось, цвет, тяжесть или внешнее строение почвы отличались от других мест.

Анализ представлял значительные трудности, так как среди путешественников не было ни одного химика, если не считать Ямпольского, студента-химика первого курса. Существенную помощь оказали руководства по химии, которыми профессор Сергеев снабдил ракетную библиотеку. Он, разумеется, имел в виду необходимость производства самых неотложных анализов на Луне. С этой же целью, перед полетом, он дал несколько уроков аналитической химии Тер-Степанову, который вообще отличался крупными способностями. Теперь Семен настойчиво старался припомнить эти уроки. В приборах также не оказалось недостатка. Ближайшими помощниками Семена при анализах были Сергеев и Ямпольский.

Отсутствие необходимых навыков и недостаточная подготовка были причиной того, что работа шла медленно. Но Семен упорно не отступал перед трудностями. Часть просторной каюты, у стены, была превращена в химическую лабораторию. Здесь разложили исследуемые образцы почвы, реактивы, колбы, реторты. Все это лежало и стояло прямо на полукруглой стене каюты, служившей полом. Здесь же горело несколько спиртовок. Образцы почвы кипятились, взвешивались, подвергались химическим реакциям. Отдельно лежала кучка камней разных размеров, принесенных некоторыми товарищами из первого исследовательского путешествия по планете, вместе с образцами почв. Большую часть этих камней принес сам Семен. Это были те камни, которые с самого начала обратили на себя внимание Семена.

— Эти камни, — сказал Семен, взвешивая на маленьких весах порцию почвы, — конечно, метеоры.

— Я так и думал, — отозвался Сергеев, — но как их много!

— Это не должно тебя удивлять, — заметил Семен: — ведь метеоры, падающие на Землю, от страшной быстроты полета и сильного трения об атмосферу раскаляются и, большей частью, сгорают, не долетев до Земли. [12]А здесь атмосферы нет, и все они попадают на планету.

— Но, — воскликнула Нюра, внимательно слушавшая, — тогда ведь они должны все время падать, а пока этого незаметно.

Семен ничего не ответил, углубившись в свое занятие. Но вопросом Нюры заинтересовался Сергеев.

— Я думаю, — сказал он после небольшого размышления, — что орбита планеты Ким в одной или нескольких точках пересекается с орбитами потоков падающих звезд. И вот в это именно время они, вероятно, и бомбардируют планету и, повидимому, в большом количестве. Нам надо будет принять меры предосторожности — и как можно раньше, так как мы, ведь, не знаем, когда этот момент настанет.

Последние слова Сергеева были обращены к Семену, но тот вряд ли их слышал. Он был углублен в какое-то вычисление, которое производил в своем блокноте.

— Что это ты делаешь? — заинтересовался Сергеев.

— Вычисляю удельный вес [13]образца почвы, — ответил Тер-Степанов.

— Неужели? — Сергеев иронически улыбнулся. — И как же ты это делаешь?

Семен поднял на него недоумевающие глаза.

— Что же может быть проще? Я взвесил образец почвы и делю его на вес такого же количества воды.

— Да? — язвил Петр, — откуда же ты знаешь этот вес?

— Да ты обалдел? — воскликнул Семен, — ведь вес кубического сантиметра воды…

И осекся.

— Ты прав, — сказал он, — ведь вода-то здесь меньше весит, чем на Земле! А я было и не сообразил… Как же теперь быть?

— Это не страшно, — ответил Петр, — взвесь и воду на своих весах.

— Да ведь и гири же здесь легче!

— Так что же? Тебе и не нужен настоящий вес, а надо знать лишь, во сколько раз определенный объем почвы тяжелее такого же объема воды.