Array Журнал «Если» - 2009 № 1

Чи примостился рядом на корточках и внимательно за мной наблюдал, ощипывая свою голову. Наверное, его это успокаивает. Зато у меня от его манипуляций все начинает чесаться, вши какие-то мерещатся…

– Слушай, ты так быстро это делаешь! – восхитился он. – Чего ты не пошел в колледж?

– Ты что, издеваешься?

– Да нет же. Ты умнее всех, кого я знаю. Тебя стопудово взяли бы в колледж.

Я взглянул на него, пытаясь понять, прикалывается он или нет. Глаза у него были преданные, как у пса, ждущего подачки от хозяина. И снова уткнулся в инструкцию.

– Наверное, амбиций не хватило.

Правда же заключалась в том, что я не получил даже среднего образования. В один прекрасный день я ушел из школы номер 105 города Нью-Йорка и ни разу не оглянулся. А вернее, не заглядывал вперед. Я помню, как сидел на начальном курсе алгебры и следил за артикуляцией учителя, ни слова не понимая из сказанного. Я сдавал на проверку свои работы и каждый раз получал «посредственно», даже когда их переделывал. В то же время никто из моих одноклассников не жаловался. Они только смеялись надо мной, когда я в который раз просил учителя объяснить мне разницу между удвоением переменной и возведением в квадрат. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы понять: мне здесь не место.

Шаг за шагом я начал продираться сквозь таблицы устранения неисправностей. Так… Засоров не обнаружено. Перейдите к разделу «Диагностика механических повреждений», том 3. Я вытащил еще одну папку и начал торопливо листать страницы.

– А вообще, тебе просто не с кем сравнивать. Мы тут все, прямо скажем, не Нобелевские лауреаты. – Я посмотрел на кабинет Сьюз. – Разве умные люди стали бы работать в такой дыре? – Сьюз снова хмурилась на меня сверху. Я нейтрально помахал ей рукой. – Вот видишь?

Чи пожал плечами.

– Не знаю. Я раз двадцать пытался читать эту инструкцию, пока сидел на толчке, и все равно ни черта не понял. Если бы не ты, полгорода уже давным-давно плавало бы в дерьме.

На панели управления замигал еще один огонек: желтый, желтый, красный… И остался красным.

– Через пару минут они будут плавать кое в чем похуже. Поверь мне, приятель, есть вещи гораздо неприятнее дерьма. Меркати, до того как ушел на пенсию, показывал мне список. Вся эта хрень, которая плавает в воде и которую наши помпы должны очищать: полихлорированные бифенилы, бисфенол-А, эстроген, флалаты, гептахлор…

– У меня от всей этой дряни есть пластырь. – Чи задрал рубашку и продемонстрировал штуковину, которая была прилеплена у него на коже под правым ребром. Желтый смайлик, похожий на те, что я получал от дедушки, когда на того вдруг находил приступ щедрости. На лбу у смайлика было написано: «Суперочистка».

– Ты что, ЭТО покупаешь?!

– Конечно. Семь баксов за семь штук. Беру каждую неделю. Теперь я могу пить воду из-под крана. А если захочу – так прямо из Гудзона.

И он снова принялся царапать свой череп. Я посмотрел, как он скребется, и вспомнил, что несколько этих штуковин пыталась продать Мэгги прыщавая Нора, перед тем как они пошли искупаться.

– Ну-ну. Я рад, что на тебя это действует. – Я отвернулся и начал одну за другой нажимать клавиши, чтобы перезапустить насосы. – А теперь давай-ка посмотрим, сможем ли мы включить заново шестую помпу, чтобы те, кто этих пластырей не покупает, не обзавелись кучей маленьких трогов. Дернешь рубильник по моей команде.

Чи перешел к удалению данных и положил руки на рычаги перезагрузки.

– А в чем разница? Я тут как-то шел по парку, и знаешь, что увидел? Трога-маму и пятерых маленьких трогов-лялек. Какой смысл не давать приличным людям рожать трогов, когда их там, в парке, как грязи?

Я обернулся к Чи, чтобы возразить, но в его словах был смысл. Подготовка к перезапуску закончилась, и индикаторы помпы номер шесть показывали, что в нее заливается вода.

– Три… два… один… Заправлена полностью, – сказал я. – Давай, давай, давай!

Чи рванул рычаги, панель озарилась зеленым светом, и где-то глубоко внизу, под нами, помпы снова начали откачивать воду.

Мы взбирались по обшивке «Кьюсовик-центра», поднимаясь к небесам, поднимаясь к «Вики». Мэгги, Нора, By, и я – ввинчиваясь в повороты лестниц, продираясь сквозь груды каменных блоков, раскидывая упаковки презервативов и расшвыривая, словно осенние листья, пакетики эффи. Гул синтезированных ксилофонов и японских тимпанов звал нас все выше и выше. Троги и беспонтовые тусовщики, не имевшие таких связей, как у меня, завистливо смотрели на наше восхождение и перешептывались, когда мы проходили мимо, поскольку всем известно, что Макс обязан мне по гроб жизни и что я прохожу без очереди, ведь благодаря мне как часы работают туалеты.