Райдо Витич - Код Омега

Кир глянул на него, потом на Стасю и сказал:

— Познакомься: Ермола. Старший сын хозяев дома.

Парень чинно поклонился:

— Здрава будь, государыня.

— Стася, — поправила его и вымучила улыбку: Спасибо вам.

Ермола оглядел закутке, будто врага увидеть чаял, и молча задернул занавесь.

— Строг, — шепотом с улыбкой поведал Кир. — Батя в отъезде, так он как старший в доме за всех в ответе остался, вот и осторожничает.

— Молодец.

— Норма. Жизнь, — пожал плечами. — Ты спи, я помогу ему, пойду. Работы здесь хватает. Позже Леда с покоса прибежит, сестра его, молоком тебя напоит. Держись, — сжал ей руку и ушел.

Дни полетели. Вскоре Стася уже помогала по хозяйству, чувствуя себя вполне прилично. Правда, слабость, что приступами одолевала ее, уходила тяжело, будто нехотя. Но угнетало Стасю другое — после болезни ей больше не снился Иван, не видела она и Николая. Пропасть, в которую она проваливалась, нельзя было назвать сном, и ничего в ней не было, никого. Словно исчезло что-то с той болезнью, навеки покинув женщину.

А в остальном, жизнь могла бы радовать.

Люди в селенье были добрыми, приветливыми, дружными. Сперва сторонились чужаков, присматривались, после того как Кир помог мужикам избу ставить, а Стася на покос с молодками пошла, признали, за своих стали принимать. Даже прозвище дали: Ермоловы подкидыши. Только Ставр, староста деревни, продолжал настороженно наблюдать за пришлыми. И чудилось Стасе в его глазах то, что ей неведомо, но необходимо. Пару раз разговор пыталась с ним завести, а он и слова не молвил. Стоял, бороду оглаживал и смотрел на женщину чуть свысока, но с непонятным раздражением.

Что он знал? Что скрывал?

А Ермол? Странные взгляды парень на Стасю кидал.

Она на крыльце с Киром сидела. Один морковку как кролик грыз, другая на закат смотрела. Красиво и, кажется, музыка играет загадочная, будто что-то воспевающая и с чем-то прощающаяся. И жаль было, что вместо Коли рядом Кир сидит и ничего не слышит. А Чиж бы услышал, Стася в том уверена была. Только это настроение и портило, нивелировало приятное чувство покоя и умиротворения.

Ермол рядом ходил, круги нарезал, косо поглядывая на пару, и явно ждал. Чего — Кир понял. Раз глянул, два и хмыкнул:

— Пойду, малому хозяйки свистульку мастерить. Обещал пацану.

Стася улыбнулась — тактичность робота штука забавная.

Только он дверью в избу схлопал, Ермол тут как тут, рядом с женщиной осторожно присел, ладони потер.

— Не озябла, государыня?

— Тепло.

И тишина. Стася закатом любуется, Ермол мнется. Его желание что-то сказать почти осязаемым было. Как и робость.

— Надоели мы тебе?

— Что ты! — даже отпрянул. — Живите сколь душе угодно. Не в убыток нам — в радость. Мамане подмога, сестренке присмотр.

— Тяжко одному за семьей приглядывать?

Парень помялся:

— Не то что… Не кинешь, вот беда.

— Уйти хочешь?

— Пора. Мир посмотреть хочу…

— Себя показать, — закончила за него Русанова. — Известное дело: старикам дом, молодым дорога. Так кто мешает?

— Отца дождаться надобно. Леда в сок входит, маманя не семи рук, а Прошка мал еще за родней присматривать да по хозяйству пособлять.

— Скоро отец вернется?

— Как время приспеет, так и возвернется.

— Далеко ушел?

— Далече, государыня.

— Что ты все государыней меня величаешь?

Ермол глянул на нее озабоченно:

— Не по нраву?

— Не по чину.

— Ой, ли?

Взгляд и тон парня насторожили Стасю. Она ждала, что он пояснит, но тот смелости не набрался. Вздохнул да встал:

— Ночи доброй. Долго-то не засиживайтесь, не ровен час, опять лихорадка накинется. Сыро да зябко ноне.

И в дом пошел.

Кир следом на крыльцо выплыл, прислонился к косяку:

— Обихаживал жених?

Стася ответить не успела — мимо с радостным криком пронесся постреленок, оглашая сумерки:

— Батя вернулся!! Батька пришел!!

Следом, льня к высокому бородачу и сияя от счастья, прошла Домна, соседка Ермолова.

— Интересно, откуда он вернулся? — протянул Кир, глядя в спину колоритной парочке, воркующей как два голубка.

— Н-да, — протянула Русанова. Вроде бы ничего необычного: ну, вернулся мужик домой, славно. Только литые ботинки, защитная спецовка и погоны на плечах не вязались с домоткаными одеждами жителей селенья.

Женщина покосилась на товарища: что думаешь?

Тот поморщился:

— Виг вам.

— Хорошая версия, — фыркнула Русанова.

— Да я голову уже сломал над этими ребусами. Вчера днем вот так же двое в село завалились. Парень во фраке и женщина в платье из шифона. Встречали их почти толпой на дороге, чуть не с плясками. И никого видок не удивил.