Райдо Витич - Игры с призраком. Кон первый.

- `Что происходит, милая? Где ты? Что с тобой?

- `Так странно, я знаю, что это сон, но он такой явственный… Ханга сдержала слово, и теперь я знаю, что ты реален, что ты есть. Я ничего не помню, только твои глаза… мне казалось это фантазия, мираж… но тоска отчего-то не отпускала. Я люблю тебя! Я рада, что ты из крови и плоти, что ты живой, значит все правильно и не о чем жалеть!

- `О чем ты? Что с тобой? Что ты говоришь? Я твой муж! Анжина, милая, где ты?

- `Муж?.. — изумилась она.

- `Да! Где ты, где?! — разрывалась от тревоги душа.

- `Я… не знаю, но здесь хорошо: воля, сказочные леса, чистый, пьянящий воздух, люди сильные, смелые гордые, чистые… только тебя не хватает, очень. Плохо мне без тебя, где ж ты сам? Далеко ли от нас?.. Ты такой красивый…Гром. Я, правда, твоя жена?

- `Как называется то место, где ты находишься? — Ричард боялся, что виденье исчезнет в любую секунду, а он так ничего и не узнает. Замысловатость женской логики сейчас как никогда была некстати.

- `Полесье, кажется, а ты где?

- `Где это Полесье? Что за названье? Ты на Сириусе?`

- `Это что? Я не слышала про такой город, но могу спросить.

- `У кого? За тобой следят? Ты под охраной?`

- `Н — нет…Ты говоришь странные вещи, я не понимаю о чем речь'.

- `Сириус- это планета, девочка, неужели ты ничего не помнишь? Почему? Ты ранена?

- `Нет. У меня все хорошо. А почему, не помню…я тоже хотела бы это знать. Я пыталась вспомнить, но не могла, а сейчас это уже неважно. Ханга сдержала слово, значит с тобой все будет хорошо, и мы встретимся, она обещала, правда…правда, она еще сказала, что ты не узнаешь меня, и мы больше не услышим друг друга, но ведь этого не может быть? `

- `Мы встретимся, я найду тебя, не сомневайся! И это не сон, милая… Где находится Полесье? Как ты туда попала? Ты здорова? С тобой хорошо обращаются?

- `Все хорошо, я здорова абсолютно, у меня много друзей среди мирян, но я не помню, как сюда попала.

- `Миряне — жители Полесья? Это государство? Чья-то вотчина?

- `Аймак… — голос начал таять, секунда и душу отпустила чужая тоска.

— Нет!! — рванул Ричард к исчезающей дымке в тщетной надежде удержать силуэт жены, но рука скользнула по воздуху и бессильно опустилась — пусто.

Смех Пита и лже-Анжины вновь наполнил пространство, но уже не бередил душу, а воспринимался, как досадная помеха размышлениям. Ричард ушел в комнату, спешно оделся и направился к Яну.

Он мог ответить на вопросы короля, а их у него образовалось множество.

Г Л А В А 19

Ричард толкнул дверь, не удосужившись постучаться и не обратив внимания на предупредительный знак: не входить.

Ян вздрогнул от резкого хлопка, сердито глянул на непрошенного посетителя, желая сказать пару `ласковых` слов, но увидев короля Мидона, промолчал и нажал кнопку прерывания опыта.

Вид короля доктору не понравился, встревожил. Он встал, приветствуя королевскую особу и внимательно вглядываясь в огромные синие глаза, на дне которых залегла скорбь.

— Здравствуйте, Ваше Величество. С Вами все в порядке? — осторожно спросил он.

— Мне нужны ответы на некоторые вопросы, — заявил гость и, окинув взглядом помещение, вопросительно посмотрел на доктора. — Есть балкон?

Ян недоуменно выгнул бровь и жестом пригласил следовать за ним. Они прошли через соседнюю комнату — просторный кабинет с массивным столом и массой гравюр на стенах и вышли на широкий балкон. Доктор кивнул на удобные кресла у стены:

— Присядем?

Ричард отрицательно мотнул головой, встал у перил, окинув взглядом местность, и молчал. Пауза затягивалась и томила.

— Я Вас слушаю, Ричард, — не выдержал доктор.

Король с трудом разжал сведенную от ярости челюсть и, в упор посмотрев на врача, спросил:

— Ты знаешь, кто та девка, что исполняет роль моей жены?

— Я знаю, что эта девка, как Вы изволили выразиться — ваша жена, — с нескрываемым осуждением ответил Ян. — Правда, не так давно она была `милая девочка'. У Вас развивается синдром отверженности?

— Моя девочка не имеет ни малейшего отношения к этому монстру!

Ян растерялся на минуту: тот гнев, с которым он выдал свою идею, его вид, да и само заявление говорили об огромных проблемах Его Величества.

— Ты осматривал рану на ладони? Как она заживает?

— Регенерация в пределах нормы…и платиновых сухожилий я не заметил, — поджал губы Ян.

Он любил Анжину, как дочь, и мысль, что этот античный красавец, к которому он питал искреннюю привязанность и уважение, сознательно причинил жене боль, была не удобоварима. А то, что его действие было сознательно и обдуманно, он не сомневался: уравновешенность и благодушие короля Мидона всегда казались доктору обманчивыми.