Василий Шахов - Тень Уробороса. Эпоха лицедеев

Мы с «эльфами» станем невольными свидетелями женских боев без правил?

— Я закажу Порко побольше воздушного маиса, — кивая, пообещал я.

— Чего? Зачем?

— Да нет, мысли вслух. Древняя американская традиция. Воздушного маиса и зрелищ! Пи-и-иу-у! — с характерной имитацией звука, обычно сопровождающего рекламные ролики-заставки, я «нарисовал» в воздухе воображаемый прямоугольник. — На синем поле — гречанка Фаина-Ефимия Паллада! Тра-та-та! На желтом поле — римлянка Джоконда Бароччи! Тра-та-та! Судья дает сигнал к началу боя! Пи-и-иу-у! — (вторая «заставка»). — Сильнейшая получит право сразиться с саксонкой Авророй Вайтфилд! — тут мне уже пришлось прикрывать голову локтями: жена колотила меня, издавая возгласы недовольства и смеясь. — Вот она! Вот она — Аврора! Как же ей идет новая капа! Аврора разминается, подпрыгивает, машет кулаками в красных перчатках. Гонг! Сейчас объявят победителя! Саксонка Вайтфилд с готовностью полощет рот, сплевывает, вставляет загубник на место, сбрасывает с плеч полотенце и, улыбаясь в камеру, с поднятыми в приветствии руками трусит на ринг!.. Упс! Ч-черт! Ну больно же, Фаина!

— Прекращай нести чушь! Иначе тебе самому сейчас понадобится капа! И даже шлем!

— Зачем ты бьешь меня по самому больному месту?

— Я еще не начинала. Бить. Ты можешь говорить серьезно? Или ты можешь, но только об этом проклятом ТДМе?

Я поймал ее за руки, скрутил и, обездвижив, сказал о скором приезде Джоконды.

— Если ты думаешь, что я имею что-то против Джо, то ошибаешься. Да пусти ты! Так вот, я отоспалась и решила, что те «видения» — это ерунда. Галлюцинации. Полежи с мое в анабиозке, потом подвергнись разблокировке памяти — еще не то привидится…

— Ну что, я рад, что ты сама пришла к такому выводу, — я ослабил хватку и осторожно поцеловал ее в шею.

Фанни прекратила дергаться, разомлела, теснее прижимаясь спиной к моей груди и запрокидывая голову мне на плечо.

Система охраны дома громко возвестила о приходе посетителей.

— Это «эльфы», — шепнул я, отодвигая от себя жену, на лице которой тут же промелькнула тень недовольства. — Сейчас и поговорим о том, о чем ты хотела.

По ней было видно, что хотела она уже совсем другого. Ну, это нестрашно. Зато успокоилась.

Хм… и почему мои мысли так упорно возвращаются к «зеркальному ящику»? Так, будто я что-то упустил, что-то оставил нерешенным…

…Когда Зил рассказал все о принципе работы устройства, заключенного в корпус часов, он тихо добавил-попросил:

— Не нужно пока меня ликвидировать, хорошо? Я еще смогу пригодиться…

Я кивнул. Честно говоря, у меня не было ни малейшего представления о том, какие виды имеет руководство на этого заключенного. Судьба его не была мне безразлична, однако решал здесь, увы, не я. Элинор вел опасную игру. Думаю, зря он дернулся в бега. Он, безусловно, очень помог нам с Фанни и своему приемному отцу-наставнику Агриппе. И все же для вышестоящего начальства его самовольность — лишь очередной негативный аргумент.

— Нам надо осмотреть камеру арестованного, — сказал я, и мы вчетвером вошли в лифт.

Вэошник не сводил с Элинора глаз, а вот Джоконда, взгляда которой Зил отчего-то избегал, казалась абсолютно спокойной. «Часы» я отдал ей.

При выходе из кабины бывший монах вдруг провел ладонью по моей спине, по хребту, от седьмого позвонка до лопаток, и пробормотал:

— Забираю…

— Руки! — рявкнул охранник, демонстрируя свое должностное рвение.

Элинор отпрянул, отдернув скованные руки. Нет, парень точно не в себе. Потускневший, загнанный взгляд, страх. Страх появился в лифте, в допросной арестованный был хоть и подавлен, но не испуган…

…В дверь мою действительно ломились «Черные эльфы». Я впустил их, и Чезаре первым делом огляделся, будто принюхиваясь:

— Что-то изменилось! — сказал он с хитрецой. Как и условились, по-американски.

Мы поприветствовали друг друга.

— Изменилось. В этот дом вернулась душа, — пошутил я, имея в виду Фаину.

Тут подала голос Джоконда, причем на итальянском, будто позабыв об уговоре:

— Но. Вита сентито рината ди кости [6] «No. Vita sentito rinata di costi» — «Нет. Сюда вернулась жизнь» (измен. итал.). …

Моя вернувшаяся жена выглянула в прихожую, посмотрела на Джо и после некоторой заминки протянула ей руку. У меня на сердце полегчало. Мне совсем не хотелось бы, чтобы эти две женщины пребывали в натянутых отношениях. И все же меня кое-что зацепило в туманной фразе Джоконды: к чему была эта игра словами и переносные значения? [7] В итальянском языке глагол «rinato» обозначает «вернуться к жизни», а не возвращение кого-либо куда-либо (глагол движения). В данном же контексте Джоконде правильнее было бы применить слово «restituirsi».