Олег Азарьев: Спящая красавица

– Может, погоня, а может, и врет рассказчик, – раздумчиво протянул рослый. – Может, он вообще врун, а не рассказчик. А? Ради собственной жизни чего только не придумаешь. А?

– Мне плевать, – сказал я, пожимая плечами. – Дело ваше. Наваляют вам тут, как наваляли остальным вашим дружкам, и бросят смердеть где-нибудь в стороне от тропы.

Разбойники колебались, не зная, что лучше, бежать прямо сейчас или сперва разделаться со мной, а потом смываться. Решение принял рослый.

– Пока охотники подойдут, – объявил он, – мы и тебя напоследок быстренько распотрошим, чтобы сильно не задавался, и деру дадим – только нас и видели… – Он поднял дубину и решительно направился ко мне.

– Ну, быстренько меня вам не распотрошить, – предупредил я, выставляя дубину вперед.

– Один на четверых… – сказал разбойник с кремневым кинжалом. – Ты и впрямь думаешь, что отобьешься? Бросай лучше пожитки и давай – драпай отсюда.

– Не один на четверых, а четверо на одного, – поправил я. – А пожитки я бросить не могу – это все, что у меня есть.

Разбойники, неспешно расходясь полукругом, попытались окружить меня. Я медленно отступал. А потом бросился бежать по тропе – назад. Однако бежал не быстро, чтобы толстяки не отстали, но запыхались, рассчитывая догнать меня. Разбойники громко топали за моей спиной.

– Да он бегать не умеет! – доносилось до меня.

– Стой, дурак! Все равно догоним! Тогда еще хуже будет!..

– Обходи справа! Загоняй его в кусты!..

Я побежал чуть быстрее, чтобы они в самом деле не загнали меня в кустарник.

– Ох, братцы, уморился я!.. И рука… – послышалось сзади. – Может, пусть бежит?.. Все равно вернется. Тропа тут одна… Не через чащу же ломиться будет… Услышим же…

Топот позади замедлился. Тогда я, стряхивая с плеча котомку, чтобы не мешала, выхватил костяной кинжал, круто развернулся, взмахнул дубиной и кинулся на разбойников. Они этого не ожидали, несколько мгновений ничего не могли понять и даже не сопротивлялись.

Рослый получил моей дубиной прямо в лоб, и когда я замахнулся второй раз, то заметил, что изо лба у него торчат два обсидиановых шипа от дубины. Рослый закатил глаза и рухнул навзничь. Вторым подвернулся разбойник с дубиной и топором. Моя дубина врезалась ему в правое плечо, что-то хрустнуло, в стороны брызнула кровь, он взвыл и упал на колени, роняя оружие и хватаясь за плечо. Третий, с замотанной рукой, все время норовил убрать раненую руку подальше в сторону, и потому не столько нападал, сколько отступал, оборонялся, предупреждающе вскидывая дубину, кружил, выжидал. Зато четвертый дернул из-за пояса кремневый кинжал и, помахивая увесистой палицей, пошел на меня.

– Тут не все болваны, – с веселой угрозой сказал он мне.

– Так и я не пальцем деланный, – возразил я. – Заметил уже, наверное?

– Слепая удача – и только.

Разбойник умело нанес удар палицей мне в висок, но я отклонился, и голыш на конце палицы промчался мимо. И тут же он попытался достать меня кинжалом слева и снизу. Я отскочил. Да, это был умелый боец. Как он затесался в этот сброд?

– Не будь слишком самоуверенным, – посоветовал я, сделал ложный выпад дубиной, не донес ее до цели, нырнул ему под руку с дубиной, поднятую для отражения моего выпада, и ударил его наискось в грудь кинжалом. Острая кость проткнула рубаху и вошла ему глубоко в грудную мышцу – я это почувствовал, дернул кинжал назад и отскочил. И едва не попал под удар дубиной разбойника с замотанной рукой. И тут же описав круг, ответил ударом своей. Дубины столкнулись, от его дубины полетели мелкие щепки, от моей – мелкие осколки обсидиана. Один осколок оцарапал ему шею. Разбойник едва не выронил оружие, испуганно выпучил глаза и отступил.

– Не лезь – пришибу! – устрашающе рявкнул я ему.

Разбойник с кремневым кинжалом усмехнулся. Должно быть, он еще не ощутил результат моего укола, хотя на рубахе уже расползалось красное пятно.

– Один против двоих? Силён!..

– Я еще и не так могу. У меня хороший учитель был, – сказал я, примериваясь, – Странник из очень дальних мест. Он меня научил некоторым штучкам…

– Штучкам? Что-то я их пока не заметил… – Разбойник вдруг забеспокоился и левой рукой пощупал рубаху на груди, метнул взгляд на ладонь. – Ах, ты…

– Да, – сказал я безо всякого сочувствия. – А ты и не заметил.

Я на миг оглянулся на разбойника с замотанной рукой. Тот опустил дубину и воротом рубахи озабоченно вытирал кровь на шее. "Этот больше не боец", – мельком подумал я.