Борис Долинго: Тщеславие Ванга

— Действительно, всё просто, — хмыкнул Абаджи.

— Ну, — сказал Ванг, отмечая, что гравигенератор вышел в нужный режим, — это только принцип простой, как всё гениальное. А технологические задачи были, как всегда, самыми сложными.

— Но ты их решил?

— Да, — вздохнул Ванг, — я их, кажется, решил. Ладно, пошли, выпьём за те деньги, что тебе и мне заплатит «Хайдар».

Он двинулся, было, к двери, но Абаджи остановил его:

— А ты почему не выключаешь свою установку? Может, решил подать кому-то сигналы с её помощью?

Ванг рассмеялся:

— Ой, просто забыл. Кроме того, если ты внимательно слушал и смотрел, что я делаю, то мог понять, что я не включал ни передатчик, ни генератор развёртки. Впрочем, ты прав, надо всё выключить.

Стараясь двигаться как можно более непринуждённо, и не давая опомниться Абаджи, он вернулся к установке и, улыбаясь, посмотрел на офицера. Толстая колонна корабельного «хребта» находилась от него слева, а чуть правее двери в тамбур стоял, поигрывая разрядником, Абаджи.

«Удачно стоит», — подумал Ванг.

Он посмотрел на индикатор генератора, установил напряжённость в пятнадцать единиц и, чуть повернув установку на штативе, послал короткую серию пустых гравиимпульсов.

В обычном пространстве эти импульсы могли улететь совсем недалеко с точки зрения передачи информации — чтобы установка Ванга работала, сигналы, обёрнутые гравитационными вихрями, должны были сразу нырять в надпространство. Но сейчас генератор развёртки включён не был.

Сгустки гравитационной энергии высокой плотности ударили в скафандр Абаджи и швырнули его на пол, продырявив защитный слой вакуумного костюма. Брызнула, мгновенно испаряясь в пустоте, кровь. Тело резко дёрнулось — всего один раз.

— Вот я и снова в одиночестве, — пробормотал Ванг. — Но твоя компания, приятель, меня не устраивала, как и компания твоих работодателей.

Он подтащил тело к краю площадки и скинул вниз, за пределы действия искусственной гравитации. Затем дезактивировал маяк Абаджи и вернулся внутрь модуля, который должен был стать его домом, если не могилой, на достаточно долгое время. Ванг развернул корабль и направил его на всякий случай под углом к прежнему курсу, прочь от точки, где они вынырнули в пространство двое суток тому назад.

Если его будут искать корабли «Хайдара», они будут искать долго — в сфере пространства такого радиуса корабль без опознавательных огней и не подающий никаких сигналов, найти почти невозможно. К моменту, когда здесь окажутся настоящие спасатели, он включит и огни, и радиомаяки. А пока он будет подавать только особые сигналы, которые могут принять, только в одном месте.

Абаджи можно было верить в одном: Миньё не предавала Элиаса, она просто сболтнула лишнее своему хахалю. Это её, разумеется, не извиняет, но даёт Вангу шанс. Суть шанса в том, что, получив сигналы, кузина, разумеется, сообщит руководству «P-S», что Ванг жив, и как его найти. И даже если его не найдут через месяц, через два, то найдут позже. Он постарается продержаться, запасов хватает.

Пока же он поработает в одиночестве, чтобы прославиться по-настоящему. Одиночество чрезвычайно способствует творческому настрою тщеславных людей.

А Элиас Ванг был тщеславен.