Кирилл Алейников - Петли

Затем он приказал операционной системе активизировать некий модуль перемещения и установить готовность на двадцать секунд. Начался отсчет, который, как показалось Лехе, длился целую вечность. В руке он сжимал холодную ладонь Мишки…

Ни пуха…

– А ну стоять, суки! Стоять, мать вашу! Отпусти его, мразь! Отпусти, а то убью нахер!

Второй бритоголовый медленно потянулся за спину. Очевидно, он тоже имел при себе оружие. Антон заметил маневр, перевел на него пистолет. Вспомнив, что оружие нужно перезарядить и снять с предохранителя, проделал всё это в ускоренном темпе.

– Куда руку тянешь, падаль?! Отошел к стене, живо!

Оба напавших попятились в сторону туалетных кабинок…

Ноги подкосились, в голове прошелестел ледяной ветер deja vu. Антон качнулся в сторону и едва не выронил пистолет. Тот, что стоял ближе к нему, заметил внезапную слабость и не преминул воспользоваться этим. Он выхватил из-за спины пистолет, но направить его на юношу не успел.

Прогремел выстрел. Пороховые газы моментально наполнили небольшую комнату сизым, горьким на вкус дымом. Здоровенный браток отлетел к раковине умывальника и с треском осел на пол. В его груди дымилась маленькая дырочка.

Кинувшийся было на стрелявшего второй амбал схлопотал пулю в голову.

Леха безумными глазами уставился на результат пальбы друга. Наверное, в таком шоке он не был ещё никогда: разум, его логическая часть отключилась полностью, предоставив инстинктам контроль над телом. Через несколько секунд за дверью послышались торопливые шаги бегущих людей, и Леха, не раздумывая, схватил валяющийся на полу пистолет, принадлежавший когда-то бритоголовому с дырой в груди.

Не сговариваясь, Антон и Леха встали плечо к плечу напротив двери в ожидании, пока она откроется. Когда же дверь с ударом распахнулась, в туалет вбежал третий браток в сопровождении двух мужчин, которые сидели за дальним столиком.

Пистолетный залп отбросил всех троих обратно в помещение бара. За ними туда вбежали вооруженные парни и с ходу расстреляли последнего мужчину, всё ещё сидевшего за столиком. Одна из официанток выронила поднос; стоявшие на нем тарелки со звоном разбились. Все присутствующие девушки в один голос заверещали и принялись метаться между мебелью, забыв в страхе, где находится выход.

Вадик и Мишка уже были на ногах. Их заметно трясло. С облегчением Антон отметил, что Мишка абсолютно цел, его голубая рубашка не орошена кровью.

– Уходим отсюда! – крикнул Леха. – В машину!

Однако не успели друзья двинуться к входной двери, расталкивая локтями беснующихся девок, как в неё вошел четвертый бритоголовый, о котором все давно и успешно забыли. Он услышал пальбу, выскочил из машины и прибежал узнать, в чем дело. Увидев в руках одного из парней оружие, браток не стал медлить, достал свой ствол, быстро перезарядил и выстрелил дважды.

Первая пуля прошла сквозь правое плечо, отчего кисть, сжимающая рукоятку пистолета, разжалась. Инерционный удар развернул Антона на сто восемьдесят градусов и швырнул под один из столов. Краем глаза он успел заметить, как Леха вскинул оружие, целясь в амбала в черной куртке. Прогремевший выстрел сразил того наповал.

– Чёрт, вставай, приятель! Отходим! – Вадик быстрее всех оказался рядом и помог раненому Антону подняться на ноги. Вчетвером они добрались до "Ауди", которая тут же завизжала покрышками, устремляясь подальше от злополучного бара.

– Не может быть, не может такого быть, – повторял и повторял Антон, корчась от боли.

Леха гнал на полной скорости, разгоняя фарами автомобиля ночную прохладу, насадка на глушителе яростно пела в стиле тяжелого металла.

Вадик, сидевший сзади, вновь добровольно взял на себя роль врача. Он перебинтовывал рану на плече полосой, оторванной от собственной рубашки. На переднем сидении Мишка пытался подкурить сигарету, но ходящие ходуном руки не давали этого сделать.

– Почему вы стали стрелять? – наконец спросил он, выбросив не зажженную сигарету в окно.

– Так вышло, – хрипло ответил Антон. – Не пальнул я, пальнули бы в меня.

– Он прав, пацаны. Тот тип уже за стволом полез…

– Вот чёрт! – ругнулся Вадик. – Тоха, ты разве не чувствуешь, что в живот ранен?

– Я вообще не знаю, куда ранен: у меня всё болит.

Мишка обернулся посмотреть, о чем говорит Вадим, и ужаснулся: даже в темноте салона была заметна проступившая сквозь черную футболку Антона темная клякса. Подняв футболку, друзья со страхом смотрели на сочащуюся из рваной раны чуть левее пупка густую кровь.