Я не сомневался, что после первых тревожных сигналов многие суда нашли убежище в портах Франции, выждали до ночи, пересекли море и поднялись по реке. Я мог бы атаковать их, но не хотел идти на риск – работа субмарины в темноте всегда рискованна. Но кто-то мог и ошибиться в расчётах времени; в самом деле, мы встретили опоздавшее судно напротив мыса Варден. День застал его в пути. Я чуть было не упустил добычу. Быстроходный пароход делал по две мили против нашей одной, но мы настигли его на отмели. Я атаковал с поверхности – иначе не хватало скорости, корабль заметил «Йоту» в самый последний момент и рванулся прочь; мы промахнулись первой торпедой, но попали второй. Бог мой, что за удар! Корма поднялась в воздух. Я остался рядом и наблюдал, как они тонут. Судно погрузилось за семь минут, мачты и трубы остались на поверхности, за них цеплялись уцелевшие люди. Это была «Вирджиния», пароходство Бибби, двенадцать тысяч тонн с тем же грузом: продовольствие из восточных портов. Поверхность моря покрылась плавающим зерном. «При таком ходе дела – сказал Ворналь – Джон Булль затянет пояс на одну, а то и на две новые дырки».
И тут же пришла опасность – самая страшная за всё плавание. Я содрогаюсь от мысли, что наш славный поход мог окончиться прямо тогда, ещё в самом начале. Я поднялся на мостик и наблюдал, как «Виргиния» спускает шлюпки; люк был открыт, возле меня стоял Ворналь и вдруг раздался страшный свист и всплеск. Вода взметнулась вверх у самого борта и окатила нас с головы до ног. Мы посмотрели наверх, и вы можете представить наши чувства: прямо над субмариной, на высоте в несколько сотен футов словно ястреб парил аэроплан. Воздушный аппарат был оснащён глушителем и совсем не производил шума; если бы бомба не упала в море, мы никогда не узнали бы, кто потопил нас. Аэроплан описывал круг в надежде сбросить второй снаряд, но мы уже дали полный вперёд, опустили рули и уходили под воду. Я знал, как глубоко можно видеть с воздуха и удерживал угол погружения пока не оставил между «Йотой» и аэропланом добрых пятьдесят футов морской воды. Враг вскоре потерял лодку из виду, и мы спокойно всплыли у Маргита. Над лодкой не было никого и лишь вдалеке, над бухтой Херн, роились какие-то аэропланы.
У Магрита не оказалось достойных внимания целей, лишь несколько каботажных судёнышек и маленьких тысячетонных пароходов. Мы пролежали несколько часов под водой с поднятым перископом. Затем меня осенило. Установки Маркони передали всем судам с грузом продовольствия приказ: оставаться в водах Франции и идти через пролив в темноте. Я был уверен в этом, как если бы принял приказ на собственную радиоустановку. Что ж, где они там и мы. Вокруг не было ни единого признака неприятельских кораблей; я продул цистерны и всплыл. Береговая охрана англичан располагает отличной системой сигнализации. Я не успел дойти до Норд-Форландского маяка, когда три вражеских эсминца вышли на «Йоту» с разных сторон. Им было так же просто поймать меня, как трём спаниелям загнать дельфина. Ребячество, но я промедлил уйти под воду и распрощался с эсминцами на лишь дистанции пушечного выстрела.
Мы шли по песчаной отмели с большими навигационными затруднениями. Увязнуть носом в песчаном наплыве и остаться под водой навсегда – худшее несчастье для субмарины. Случись такое, «Йоте» пришёл бы конец, но нам не стоило бы особого труда выбраться через воздушный шлюз и дойти до берега по ложу океана с цилиндрами Флосса и электрическими фонарями. Спасибо превосходным картам: я смог выбраться из канала и дойти до открытого пролива. «Йота» всплыла около полудня, но невдалеке показался гидроплан, и я на полчаса вернулся под воду. Когда мы поднялись во второй раз, вокруг всё было спокойно, берег Англии остался далеко, у восточного горизонта. Я вёл «Йоту» вниз по Каналу, в обход Гудвиновых песков пока не увидел впереди линию чёрных точек: миноносный кордон Дувр-Кале. Мы ушли под воду за две мили от врага и всплыли в семи милях юго-западнее; никто на миноносцах так и не понял, что враг прошёл в тридцати футах под килями кордонных кораблей.
Я всплыл и сразу же увидел в полумиле большой пароход под германским флагом. Северогерманский Ллойд, «Алтона», маршрут Нью-Йорк – Бремен. Я полностью поднял субмарину на поверхность, помахал пароходу нашим флагом и с истинным удовольствием наблюдал за изумлённой командой «Алтоны»: должно быть они сочли наше появление в домашних водах Британии за беспримерную дерзость. Экипаж парохода сердечно приветствовал «Йоту», и размахивал в ответ германским триколором, пока мы не скрылись из виду.
Читать дальше