Виктор Смирнов - Искатель. 1966. Выпуск №5

Петр Алексеевич ко мне приходит и говорит:

— Я великое открытие сделал.

А я отвечаю:

— Это бывает.

Тогда он достает большую мензурку, наполненную розовой жидкостью:

— Вот мое открытие.

— И это бывает, — отвечаю.

— На слово вы не верите ученым. Но настанет время, никто не будет нас проверять: сделано — сказано!

Затем Петр Алексеевич отмерил и вылил в чашку немного жидкости, выпил и превратился в своего папу Алексея Михайловича. Я, по чести говоря, совсем не удивился, потому что знаю Петиного папашу много лет. Правда, никогда я его таким моложавым не видел, разве что на фотографиях. Выглядел он не старше своего сына.

— Добрый день, Алексей Михайлович, — говорю. А он на меня как-то странно смотрит и не узнает. Потом вздрогнул и стал разглядывать брюки и пиджак: Петина одежда на «старике» затрещала, потому что Алексей Михайлович против своего наследника много корпулентнее.

— Здравствуйте, Алексей Михайлович, я же Антон, товарищ вашего сына.

Алексей Михайлович разгневался:

— Какой товарищ? Какого сына? Нет у меня пока что никаких детей, жена мальчиков не любит и хочет родить дочь. И вообще где я?

Вежливо объясняю, что я сын Якова Осиповича, его соседа. Тут папаша так захохотал, что Петин пиджак, подобно феодальному государству, стал стремительно распадаться на отдельные территории.

— Если ты Якова сын, значит, он уже в детской коляске был отцом семейства.

— А какое, кстати, число сегодня и год? — спрашиваю я.

— Что, ты не в ногу со временем живешь, что ли? — шутит Алексей Михайлович. — 6 июля 1940 года.

Смекаю, что до Петиного рождения еще почти целый год, и протягиваю его папаше сегодняшний номер «Советского спорта».

— Вот, — говорю, — свежая газетка от 18 февраля 1966-го…

Алексей Михайлович как впился в газету, как рот разинул, так и просидел молча не знаю сколько времени. И вдруг рот закрыл и превратился в Петьку.

Петя обругал себя за то, что не снял костюма перед опытом, и сказал:

— Видишь, открытие какое я сделал? Ровно пятнадцать минут действует.

— А если принять двойную дозу твоего эликсира?

— Пожалуйста.

Отмерил, выпил вдвое против прежнего и тут же сделался собственным дедушкой Михаилом Федоровичем, которого я в детстве видал. Михаил Федорович был молод и худощав. Драный Петин костюм на нем висел, как на пугале.

Разумеется, я не стал расспрашивать Михаила Федоровича, узнает ли он меня и как относится к своему сыну Алексею Михайловичу, но завел такой разговор, что «старику», мне отвечая, пришлось сказать, какое сегодня число.

— 12 мая.

— А год?

— 1902-й, — смеется.

Тут я вспомнил, что дед был любителем поэзии, и немало удивил его кое-чем из Блока, Маяковского и Багрицкого, которых он еще знать не мог. Чтобы не вызывать лишних расспросов, я собирался сообщить дедушке Мише, что все эти стихи сам сочинил, но сделаться великим плагиатором не успел; пятнадцать минут прошло, и передо мною был снова Алексей Михайлович образца 6 июля 1940 года. Меня он опять видел в первый раз, но я уже имел опыт обращения с ним: поговорил о погоде, затем сунул в руки «Советский спорт» и спокойно дождался появления Петра Алексеевича.

А Пете я задал только три вопроса.

— Вопрос первый: что, если бы несколько минут назад невзначай зашел ко мне в комнату настоящий, то есть сегодняшний, твой папаша Алексей Михайлович и встретил бы самого себя в молодом возрасте?

— Да, — сказал Петя, — это был бы нежелательный вариант. Папа у меня задиристый, мог и в ухо дать.

— Какой папа какому?

— А не все ли равно?

Второй вопрос я задал такой:

— В чем же секрет твоего эликсира?

Петя сказал, что основная формула его эликсира Р=М+П, то есть РЕБЕНОК = МАМА + ПАПА. В первый миг своего существования в ребенке нет ничего своего (плоть от плоти двух родителей). Потом уж к М+П прибавляется еда, среда и прочее бытие. Но каждая мама и каждый папа сами вначале составляли определенное сочетание своих родителей, те — своих и т. д. и т. п.

— Значит, что надо? — спросил Петя риторически. — Надо найти способ в каждом человеке выделить нужного предка в чистом виде, а для этого убрать на время черты и качества других предков. Вот этот напиток в зависимости от дозы и дает любого предка: чуть больше — прапрадедушка, чуть меньше — папаша… Ну, разумеется, все они появляются в том возрасте, в котором были при начале существования своего сына. Папаше было, к примеру, тридцать семь, когда я начался. Приняв минимальную дозу розовой водицы, я отсекаю множество свойств и становлюсь своим молодым отцом. Всего, правда, на пятнадцать минут, дольше никак не выходит. Ну, а приняв пять доз, я на девятьсот секунд обращаюсь в прапрапрадеда в момент основания прапрадедушки… Так что, как видишь, все до того просто, что непонятно, отчего никто доселе такого открытия не совершил.