Роланд Грин - Конан у Ворот Зла

— Жаль. Но я знаю, как можно избегнуть опасности. — Скира почувствовала, как тело Конана напряглось. — Все еще не веришь колдунам, даже теперь, а, Конан?

— Ночь была долгой, женщина. Если ты хочешь чего-то, говори быстрее.

— Я могу управлять Переместителем с помощью кристалла Траза. Я могу отправить тебя назад, в Черные Королевства. Прямо отсюда. Тебе даже идти никуда не придется.

— С пиктами вместе?.. Кстати, где они?

— Рассеяны по всему миру. Закинуты слишком далеко, чтобы когда-нибудь надеяться снова увидеть свою родину. Так собирался сделать мой Отец. Он и поступил согласно своему намерению. Что до меня, то я хочу увидеть, как вы безопасно добрались до дома!

— Черные Королевства? Не возражаю. Впрочем, я должен посоветоваться с бамула. Для них это куда важнее, чем для меня.

— Иди советуйся, а я пока все подготовлю.

Конан так и не выяснил впоследствии: либо бамула и в самом деле начали доверять Скире, либо пребывали в таком отчаянии, что готовы были на все, лишь бы вырваться из Дебрей Пиктов. Пусть даже для этого пришлось бы прокатиться на драконе. Так или иначе, но никто, даже Кубванде, не стал особенно протестовать против того, чтобы еще раз пройти сквозь Ворота Зла.

— Помните, держитесь меня, но попытайтесь очистить ваши головы от любых мыслей, — сказал Конан. — Скира говорит, что может отправить нас куда угодно. Для этого надо лишь нарисовать в уме образ местности. Из всего отряда делать это буду я один. Я представлю берег Афуи.

— Ты, смотри, представь правильно. А то у меня нет желания плавать среди крокодилов, — сказал Бовену.

— У меня тоже нет желания повторять эти подвиги, — заявил Конан. — А вообще, придержи язык. Сказано — представлю берег Афуи, значит, представлю. И Переместитель доставит нас туда. И запомните, разрази вас боги: ежели кто из вас представит себе что-нибудь другое, так и окажется либо там, либо вовсе в Нигде… Или же убьет нас всех. Так что попробуйте ни о чем не думать. Даже о пиве, которым вы нажретесь, как только окажетесь дома. Тогда…

Резкий скрежет камня о камень раздался в воздухе. Что-то замаячило у входа в пещеру. Затем тень пролегла по полу, залитому колдовским голубым сиянием. В проеме пещеры появилась статуя.

— Кром!

Каменный исполин шел медленно, будто человек — пьяный, усталый или больной, почти умирающий. Статуя потемнела, местами даже почернела — от магии Лизениуса и от выпитой крови. А еще у нее было новое лицо — то самое, которое Конан мог увидеть в любом зеркале.

Он и остальные бамула встали, прижавшись к стенам пещеры, в то время как статуя прошествовала мимо в сторону туннеля, уводящего в глубь скалы. Монстр не обратил на бамула никакого внимания, как, впрочем, и на Скиру, которая с криком метнулась, убираясь с его дороги. Девушка встала около киммерийца, который яростно посмотрел на нее. Только теперь Конан заметил, что стены пещеры были покрыты резьбой — стигийскими знаками.

— Это… Это не я, — выдавила Скира. — Статуя и ты. Твой дух укротил ее.

— Стало быть, треклятая стигийская магия навеки связала меня с этим каменным болваном?

— Этот каменный болван был доселе статуей могучего воина древности. Почему бы теперь тебе не быть навеки запечатленному в статуе самого могучего воина дня сегодняшнего?

Конан задумался. И в самом деле — почему? Кроме того, не похоже, чтобы Скира пыталась к нему подольститься.

После того как было принято решение уходить, Конан не видел причин кому-либо оставаться. Особенно здесь, в этом рассаднике магии. Магии страшной и, похоже, не очень-то подчиняющейся Скире.

— Пойдешь с нами? — начал было он. Выражение ее глаз остановило его еще прежде, чем с ее губ сорвались слова:

— Я должна остаться здесь, чтобы поддерживать заклятие и управлять им до тех пор, пока вы безопасно не прибудете на место. А если я поступлю иначе, тогда действительно окажется, что мой отец отдал свою жизнь напрасно.

— Можешь ли ты последовать за нами потом или по крайней мере обеспечить себе безопасность?

— Когда я похороню отца и запру злую магию здесь, в пещере, я подумаю об этом.

— Упрямая женщина! — Он хотел подобрать какие-нибудь более резкие слова, но понял, что это бесполезно. Скиру не переубедишь.

— По-моему, ты так не думаешь.

Киммериец расхохотался:

— Хм. Будь Бэлит чем-то вроде ручного котенка, вряд ли я бы так по ней убивался. — Он звучно и смачно поцеловал Скиру. — Помни, что здесь, в этой глуши, тебе грозит остаться старой девой, Скира. Так что выбирайся отсюда, как только сможешь.