Александр Гейман - Инна, волшебница

Антонин с советом Теи обсуждал положение в одном из залов дворца, когда одна из стен его стала прозрачной или, вернее сказать, зеркальной потому что вид, что появился в этом стекле, повторял картину с другой стороны стекла. Но зеркало это было воистину кривым - каждый из теитян нашел в нем себя, но таким, каким он не был даже в худших из кошмаров: Антонина это зеркало показало каким-то коронованным гулякой, вроде былых феодальчиков Срединного мира, Инесса сделалась его веселой подружкой - ну и, подобно тому с остальными. И все поняли, что это та судьба, что ожидает их при победе теней - и содрогнулись такой гибели. Да уж, это не походило на смерть витязей в бою или шаг мудреца в последнее путешествие!

В эту минуту в зал к Антонину вошло сразу двое чужеземцев - Найра и кудесник Тха: одновременно и через одни двери, но порознь, и Найра метала на кудесника испепеляющие взгляды.

- Ты все видишь сам, Антонин, - опередив кудесника Тха, заговорила Найра и повела рукой в сторону позорной картины. - Не говори, что я не пыталась тебя предостеречь. Но Акамари по-прежнему остается другом Тапатаки и готово помочь ей, если она примет наш союз и возглавит его против мира-города Хло и Великого Средоточия Н'Тхи.

И Найра, состроив улыбку, что она полагала обворожительной, небрежным движением вынула из какой-то коробочки рубин Соллу, положила на ладонь и поводила рукой справа-налево, показывая совету Теи.

- В свою очередь, - улыбаясь не менее любезно произнес кудесник Тха, не ставший пережидать, когда уляжется волнение среди теитян, - в свою очередь, дорогой принц Антонин, Великое Средоточие Н'Тхи хочет сделать тебе дар - причем, я это особо хочу отметить, безо всяких условий. Мир-город Хло не требует от Тапатаки вступления в союз.

И кудесник Тха достал второй рубин, уже оплетенный ажурной золотой сеточкой и подвешенный, чтобы не касаться руками, на таком же шнуре.

- Два из семи, - негромко молвил кто-то из теитян.

- Откуда ты это взял, Дюгонь-Кулан? - спросила разъяренная Найра.

- Я отвечу тебе с удовольствием, которое ты скоро поймешь, - сияя отвечал Тха, - но прежде объясни Антонину, каким образом к _т_е_б_е_ попал рубин, - и Найра закусила губу.

- Откуда же рубин, Найра? - холодно спросила Инесса - и взгляд её словно бы проницал насквозь.

- Я отобрала его у одного прихвостня теней в Срединном мире, - нехотя призналась посланница Акамари - и понимая, что последует новый вопрос, договорила до конца: - Подонок отнял камень у Инны.

- Почему же ты не вернула Соллу той, у кого она была? - спросил непривычно хмурый Антонин.

- Вот именно! - поддержали теитяне.

- Ну, она же все равно передала бы рубин тебе, Антонин, - начала оправдываться Найра, - а у Инны явно теперь сложности с тем, чтобы попасть в Тапатаку, вот и... Знаешь, Антонин, - живо поправилась Найра, - пора признаться, я слукавила - Акамари тоже дарит тебе Соллу в знак дружбы и безо всяких условий! Считай, что я выполняю поручение Инны.

- По-моему, ещё минуту назад ты торговалась, - заметила Инесса, и Найра снова закусила губу. Впрочем, она тотчас собралась.

- А теперь пусть скажет он, где взял камень! - и воительница из Акамари указала на Тха.

- О, это не тайна, - с лучезарной улыбкой отвечал кудесник Тха. Камень мне дал Бог.

- Бог? - Найра так и подскочила. - Ты хочешь сказать...

- Да, именно - Бог твоего мира, грозная Найра. Он тоже разжился камнем в Срединном мире и счел за лучшее отдать его мне. Заметь, что не тебе, Найра.

- Отдал тебе... тебе!.. - вскрикнула Найра раненным голосом, побледнела как мел и закрыла лицо рукой. - Он... отвернулся... от Акамари...

- Он хотел, Найра, - произнес уже без ядовитой любезности и скорее сочувственно кудесник Тха, - чтобы наши страны оставили раздор. Мы готовы, со своей стороны.

- Более чем разумно и своевременно, - произнес мрачный Антонин. - Вот только как нам принять камни после всего, чем их унизили?

- Но это все ж таки Солла, Антонин, - осторожно напомнил Кинн Гамм.

И совет Теи в замешательстве стал обсуждать этот вопрос, меж тем как кудесник Тха и безучастная уже ко всему Найра стоя ожидали их решения - а кудесник Тха размышлял, открыть ли ему ещё теитянам, что он не так давно освобождал Юму из плена во дворце Северина - и решил утаить это, поскольку среди всех присутствовал Мэйтир, и не мог же Тха при нем проговориться об уготованной тому ловушке.

А Мэйтир и сам стал поглядывать на него и вдруг захрипел, схватившись за грудь и указывая на кудесника Тха.